Сила Алхимика

По губам Хагрима скользнула печальная усмешка.

— Во дворце золотых владык идет очередной спор о новой невесте для короля. Вельможи строят козни друг против друга, стараясь выставить вперед каждый свою фаворитку. О пограничных землях давно уже никто не вспоминает.

— Скверна вновь подняла голову, а они спорят о том, кого подложить под короля? — уточнил я, впрочем, не слишком удивившись подобному поведения.

Старо как мир: пусть все рушится, но борьба за власть будет продолжаться до последнего. Плевать на восставших мертвецов, сейчас во дворце Южного королевской династии бушуют другие страсти: кто станет следующей королевой.

В ход идут любые приемы, золото льется рекой в карманы жадных царедворцев, подкладываются миловидные девицы в постели особо приближенных к монаршему уху, способных нашептать королю верные слова о прелестях своей претендентки.

Я усмехнулся. Глупцы, ослепленные властью, не видят собственной гибели, что надвигается с востока.

Даже забавно.

— Мертвые оживают, но это никого не волнует, кроме поселенцев на окраинных землях, — подтвердил мои мысли Хагрим.

Некромантия снова пущена в ход. Об этом ходили лишь слухи. Теперь они получили подтверждение от человека, непосредственно побывавшего там.

Возможно, Скверна еще сыграет свою роль перетянув чашу весов на сторону Отверженных.

— Мне не очень понравилась Нипхаан-гур, — сказал я с кривой усмешкой. — Слишком много песка.

Хагрим вскинул голову, в глазах наемника мелькнуло искреннее изумление.

— Вы бывали там, ваша милость? — спросил он, явно мне не поверив.

Немудрено, до последнего времени серая пустыня считалась закрытой территорией, откуда не возвращались живыми. Но не рассказывать же ему о хаоситах и об их способности переносить людей на огромные расстояния.

Не ответив на вопрос, я со смешком проронил:

— Думаю Южное королевство скоро снова услышит о «Доме Времени», «Крепости Отчаяния» и «Башне Боли», но боюсь это им совсем не понравится.

Предводитель наемников наморщил лоб, пытаясь вспомнить, где ему уже приходилось слышать указанные названия (скорее всего из мифов и легенд южан, в тех краях еще помнили о древних цитаделях некросов), но в этот момент из авангарда прискакал воин размахивая руками. Впереди на дороге что-то случилось.

Глава 8

Глава 8.

Разбитые телеги, лежащие вповалку тела, кровь на траве, поломанные ящики и разорванные вьюки вперемешку с выпотрошенными мешками.

Нашим глазам предстала типичная для этих времен картина разграбленного торгового каравана.

— Похоже засаду устроили там, — палец Хагрима ткнулся в заросли густых кустарников, едва начавших зеленеть. — Дали залп из луков. Еще две группы выскочили оттуда и оттуда, — палец поочередно указал на два крутых взгорка.

Я огляделся. На мой взгляд, место выглядело не слишком подходящим для внезапной атаки.

— Не слишком открыто? Почему не найти более удобное место?

Хагрим кивнул на холмистую местность, начинающуюся справа от торгового тракта.

— Проще уйти от возможной погони. В холмах это сделать легче всего, — пояснил он.

Удобный путь отступления. Да, это могло стать решающим фактором. Если бы кто-нибудь выжил и добрался до ближайшего города или замка, то с высокой долей вероятности на поиски разбойников отправили бы вооруженный отряд. А выследить в размякшей после весенней распутице почве смог бы и плохой следопыт.

— Проверьте, есть ли выжившие, — приказал я, впрочем, без особой надежды. При таких нападениях как правило свидетелей старались не оставлять. Во избежание опознания в будущем.

Порезвился какой-нибудь лиходей на большой дороге, скопил за пару лет несколько мешочков золота (обычно это удавалось вожаку банды, получавшего основную долю добычи), и вышел на «пенсию», прикупив где-нибудь в тихом местечке трактир, став добропорядочным бюргером.

И вдруг в одно прекрасное утро в его заведение случайно заходит его бывшая жертва, о которой он и думать забыл, а он (или она), о нем естественно помнили.

Дальше крик, обвинения и тщательная процедура дознания.

И можно не сомневаться, несмотря на все несовершенство местной системы правосудия, в конечном итоге до правды обязательно докопаются. Если надо, привлекут мага для проведения допроса при помощи ментальных чар, но обязательно выяснят прошлое трактирщика на кого упало подозрения в злодейских делах.

Потому что разбойные нападения на дорогах для этого времени являлись настоящим бедствием, от которого страдали все, начиная от обычного одинокого путешественника и заканчивая крупными купеческими обозами.

Даже чванливый барон, ни в грош не ставивший чужие жизни, это понимал и отправлял при необходимости поисковые отряды ловить грабителей. Не потому, что жалел пострадавших, а потому что знал, что в следующий раз может пропасть торговой караван, везущий заказанные им шелка и вина.

Барон мог быть злодеем и садистом, выжимать все соки из своих крестьян, таскать юных невест в свою постель по праву первой брачной ночи, насиловать и убивать в ходе вторжения в земли соседа-барона — и все равно жестоко карать за разбойные нападения.