Сила безмолвия

Дон Хуан с исключительной ясностью понял все, что нагваль Хулиан рассказал ему об этих людях. Благодаря необычной для него ясности он знал, что достиг места отсутствия жалости. И тогда он самостоятельно понял, что место отсутствия жалости достигнуто. И тогда он самостоятельно понял, что место отсутствия жалости было позицией точки сборки, позицией, которая делала самосожаление недействительным. И еще дон Хуан знал, что его понимание и мудрость были крайне кратковременными. Его точка сборки неизбежно должна была вернуться в свою точку отправления.

Когда нагваль спросил дона Хуана, есть ли у него еще вопросы, он понял, что лучше обратить внимание на объяснения нагваля, чем спекулировать на своих догадках.

Дон Хуан хотел узнать, как Тулиос создавали впечатление, что существует только один человек. Ему это было очень интересно, потому что, наблюдая за ними, когда они стояли вместе, он понял, что эти люди вовсе не одинаковы. Они носили одну и ту же одежду. У них была одинаковая комплекция, возраст и рост. На этом, пожалуй, сходство и кончалось. И все же, даже когда он смотрел на них, дон Хуан мог бы присягнуть, что здесь есть только один Тулио.

Нагваль Хулиан объяснил, что человеческий глаз приучен фокусироваться только на наиболее выдающихся чертах кого-либо и что эти рельефные черты узнаются прежде всего. Таким образом, искусство «сталкеров» создает впечатление, представленное чертами, которые были выбраны ими, чертами, которые будут обязательно замечены глазом наблюдателя. Благодаря ловко подкрепляемым определенным впечатлениям, «сталкеры» способны создавать у наблюдателя неоспоримое убеждение в том, что было воспринято глазами.

Нагваль Хулиан сказал, что когда дон Хуан впервые появился переодетым в женскую одежду, женщины его партии были восхищены и откровенно радовались. Но мужчина, который был тогда с ними, а им был Тулитре, тут же снабдил дона Хуана первым впечатлением о Тулио. Он отвернул от него свое лицо, презрительно пожал плечами, словно все это было скучным для него, и ушел прочь — борясь внутри с приступами смеха — в то время как женщины помогли укрепить это первое впечатление, не одобрив поведение, и даже почти сердясь на этого необщительного человека.

С этого момента каждый Тулио, встречаясь с доном Хуаном, укреплял это впечатление, все больше совершенствуя его, пока глаз дона Хуана уже не мог схватывать ничего большего, кроме того, что предлагалось ему.

Затем заговорил Тулиуно и сказал, что после трех месяцев внимательных и последовательных действий дон Хуан видел только то, что он был приучен ожидать. После трех месяцев его слепота стала такой сильной, что Тулиос уже не требовалось быть внимательными. Они опять вернулись к обычной деятельности в этом доме. Они даже перестали одевать одинаковую одежду, но дон Хуан так и не заметил разницы.

Когда в доме появились другие ученики, Тулиос проделали все это заново. На этот раз вызов оказался трудным, так как учеников было много, к тому же все были очень резвы.

Дон Хуан спросил Тулиуно о внешности Тулио. Тулиуно ответил, что нагваль Элиас утверждал, будто внешность является сущностью контролируемой глупости, и «сталкеры» создают внешность своим «намеренным» вызовом, а не с помощью бутафории. Реквизит создает искусственную внешность, которая выглядит фальшиво. В этом отношении «намеренно» вызванная внешность является упражнением исключительно для «сталкеров».

Тулитре рассказал следующее. Он сказал, что внешность выпрашивается у духа. Внешности выпрашиваются, настойчиво призываются, их никогда рационально не придумаешь. Внешность Тулио была вызвана из абстрактного. И чтобы сделать это, нагваль Элиас вызвал их всех четырех в очень маленькую, отдаленную комнатку, и там с ними заговорил дух. Дух сказал им, что сначала они должны «намеренно» вызвать свою однородность. И за четыре недели полной изоляции однородность пришла к ним.

Нагваль Элиас говорил, что «намерение» сплавило их вместе, и что они приобрели уверенность, что их индивидуальности никогда не будут раскрыты. Теперь они должны были выпросить внешность, которую будет воспринимать наблюдатель. И они с головой окунулись в «намеренный» вызов внешности Тулио, которую видел дон Хуан. Не потребовалось много усилий, чтобы сделать ее совершенной. Они под действием их учителя фокусировались на мельчайших деталях, добиваясь их совершенства.

Четверо Тулиос продемонстрировали дону Хуану наиболее рельефные черты Тулио. Ими являлись: очень убеждающие жесты пренебрежения и надменности, резкие повороты лица в правую сторону, как бы в порыве гнева, повороты нижней части тела, когда левое плечо как бы прикрывало часть лица; сердитые взмахи рук выше уровня глаз, которые как бы убирали волосы со лба, и походка проворного, но неторопливого человека, который слишком осторожничает, решая, каким путем идти.