Сила её любви (02)

Я резко встаю на ноги. Точнее - пытаюсь, потому как в следующее мгновение боль острой иглой с новой силой вонзается в виски, и я даже пошатываюсь, прикрыв глаза и пытаясь превозмочь этот приступ. Я старательно гоню от себя мысли, что происходит со мной, оправдываясь усталостью и непереносимостью дворца, но на краешке сознания все же понимаю природу своего недомогания. Обратная сторона проклятия истинности.

Я не могу без неё. Пока Чароит умирает - погибаю и я.

- Я не предлагаю тебе воевать, Демир, — сквозь шум в ушах до меня доносится мягкий голос повелителя. - Более того — я хочу, чтобы ты стал предвестником мира.

- Исключено, — выдыхаю я, и вздрагиваю, когда ощущаю теплую, даже горячую ладонь Тамали на своем плече. Жар его тела опаляет меня через одежду. Применяет магию. А я настолько слаб, что не смогу сопротивляться.

Да уж, Кассар. Сам Солнцеликий делится с тобой своим даром и светом, помогая в восстановлении ресурсов организма. А ты беспокоишься о том, что не можешь сбросить его руку со своего плеча.

- Неужели с годами ты стал бояться сложностей, Демир? — тихий, вкрадчивый голос. - Считаешь, что стал слаб для такого?

- Разве нет? - я наконец поднимаю на повелителя взгляд.

Вижу по его глазам, что он мгновенно понимает, о чем я. И что он со мной отчасти даже согласен. Я теперь не один. И моя жизнь принадлежит мне не в полной мере, как это было прежде.

- Ищи в этой слабости силу, Кассар, — услышав свое имя из уст повелителя, я даже нахожу в себе силы удивиться, потому что он произносит его крайне редко, - Ты ведь знаешь, что Чароит не человек, верно?

- Подозревал.

- Я знаю, что ты против, но я все же хочу с ней пообщаться. И я позабочусь о ней в твое отсутствие. Здесь, во дворце, она в безопасности.

- Чароит все еще слишком юна, — я снова прикрываю глаза, чувствуя новый накатывающий приступ мигрени, — Не стоит...

- Прояви уважение к даме и позволь ей решать самой, — резкие нотки в голосе, — Она не твоя собственность, Демир.

Из моей груди рвется рык, а по жилам растекается жидкий огонь, предвещающий обычно наступление превращения. Дракон внутри меня готов расправить крылья и оскалить зубы, услышав роковое "она не твоя". МОЯ. Он вопит это не переставая.

Ты человек, Кассар. Помни это. И Чароит, несмотря на свою природу, тоже человек. Она и впрямь обладает собственной волей и способна принимать решения.

Медленно выдыхаю и снова смотрю на Тамали. В его взгляде виднеются лукавые искорки любопытства - такое происходит каждый раз, когда он чует во мне просыпающегося зверя.

- В ближайшие дни я разберусь с Красными масками, — цежу я. — Но на этом все.

Император медленно опускает руку, вновь возвращаясь к столу. Я воспринимаю этот жест за знак, что я могу идти. Но стоит мне развернуться к выходу, как я слышу роковую фразу, брошенную, словно бы невзначай:

- Представь, что будет, если наш враг узнает о существовании такой, как она.

Внутри меня снова вскипает пламя. Еще одно едкое и меткое замечание, на сей раз брошенное в спину, словно остро заточенный кинжал. Я замираю на мгновение, но уже точно знаю, что Солнцеликий в который раз хитростью добился своего.

Наш враг. В иной ситуации я бы даже усмехнулся иронии подобной характеристики. Чудовище, объявившее себя царем всех драконов. Тот, которого я клялся уничтожить во имя своего императора, но не сдержал своей клятвы. Единственный, одержавший однажды надо мной верх.

И если он узнает о существовании Чароит, он непременно захочет ее себе.

17. Конец сказки

Чароит

- Благодарю, птичка. Проходи, я ждал тебя.

Вдох, выдох. Не совсем уверенный шаг вперед. Склониться в поклоне... Весь мой напор и спесь тут же куда-то подрастерялись. Что я ему скажу? Что я вообще могу? Если император отдаст приказ - я буду обязана подчиниться. А пожелать он может все, что угодно.

Еще никогда я так не нуждалась в защите Кассара. Где он, когда мне так нужен?

- Садись, не нужно ложной скромности. Раздели трапезу со своим правителем. Ты пробовала когда-нибудь горячий шоколад?

Неуверенно сажусь на подушки, прямо напротив императора. Чувствую себя ужасно неуютно. Меня не должно быть здесь. Я не должна находиться с ним наедине. Что-то тут не так...

Я боюсь того, что он может со мной сделать. И от этого сердце бьется, словно птичка, попавшаяся в ловушку.

- Конечно... - у меня даже голос невольно садится от страха и переживаний. — Конечно пробовала, Солнцеликий.

- А розовый шоколад?

- Розовый? - на мгновение отвлекаясь от дурных мыслей, удивляюсь я.

... Тут же встречаясь с лукавым прищуром мужчины напротив.

- Его готовят из особых какао-бобов, что привозят далеко-далеко из-за моря, — улыбаясь, он добавляет щепотку какой-то специи в фарфоровую чашку с золоченым ободком и придвигает ее ко мне. — Попробуй, тебе понравится.

От напитка пахнет розами, мятой и чем-то еще.... На цвет он и впрямь нежно-розовый, словно утренний рассвет. Осторожно беру чашку в руку и делаю глоток.

- Очень сладко, — честно признаюсь я. - Почти приторно.

- Вот как. Обычно женщинам очень нравится.