Сила и ярость Юга

Её людей окружали вырвавшие себе преимущество воины. Их было немного: часть ещё не вернулась с поисков, часть охраняла мятежников, но они были закалённые в боях мужчины, а не слуги и работники.

Ясмин лихорадочно оглядывала сражение, ища хоть какой-то способ переломить ход событий. Должно быть что-то ещё! Она сожгла прежнюю жизнь. Рискнула всем ради призрачной надежды – сейчас нельзя проиграть! Хотелось самой броситься в бой, и Ясмин даже ударила одного зазевавшегося воина локтем в затылок, но то было для него просто толчком. Воин обернулся – и стало страшно.

Пальцы намертво стиснули рукоять мачете. Привычно, как во время рубки тростника. В сердце зажглась горячая благодарность Вальдеру. Снова. Спасибо, что научил быть сильной – вопреки всему!

«Бей сильно и резко, вот так», – показывал ей Риан.

Ясмин сделала замах.

«Ао и Теа, помогите! Может, я не права, но сделала всё, чтобы спасти невинных и подарить им свободу!» – горячо зашептали губы, а пальцы привычно уже сжались на рукояти. Ясмин готовилась биться насмерть.

И даже воин на миг замер, похоже, увидев это в её горящих и отражающих огонь глазах. Чёрное хорошо отражает. Пусть видит и боится этого пламени, которое сейчас жгло лёгкие, клубилось чёрным дымом и путалось в волосах! Ясмин сделала шаг вперёд, тряхнув распущенными кудрями и замечая краем глаза, как уступают преимущество её люди.

Как же дико захотелось увидеть Риана, ещё хоть раз перед тем, как они проиграют. Пожалуйста, боги. Она так долго отрицала свою тягу к нему, так долго закрывала глаза на то, что всегда чувствовала внутри. Отрицала свою любовь, чтобы угодить отцу.

И сейчас Риан остался её последним желанием и последней отчаянной надеждой. Вспомнилось ласковое тепло его рук и губ, дрожь по позвоночнику от одного касания и целая вселенная в глубине всё понимающих глаз…

Если слышал её тоску и боль прежде, приходил на её зов, может ли почувствовать сейчас, сквозь клубы дыма, огонь и чужую боль?! Пора, Риан. Ты поклялся умереть за меня. Умри, но приди сюда!

Ясмин ударила воина Вальдера клинком, впервые почувствовав, что такое – драться не на жизнь, а на смерть. Чужак-воин – не стебель тростника… но только до тех пор, пока в его руках этот проклятый меч!

Удар, ещё удар! Ясмин издала яростный крик, будто голос снова поможет ей в этом бою. И враг отступал. Враг никогда не дрался с женщинами, готовыми умереть за свою правду. За свою свободу. За свою любовь.

Вальдер не мог остановить огонь, но сейчас запросто мог подчинить себе, одного за другим, самых опасных. Он ухватил уже Кардьяна за грудки, как вдруг послышалось далёкое улюлюканье.

Её противник, лица которого было уже не разглядеть в дыму, всё же выбил клинок из её рук. Ясмин быстро отпрянула, силясь найти упавшее оружие. Умереть вот так будет до ужаса глупо! Ей ведь ещё возрождать плантацию и восполнять ужасные потери этого дня…

Ясмин резко бросила взгляд на поля срубленного тростника и не поверила своим глазам: оттуда хаотичной волной спускались к дому захваченные Вальдером мятежники. Боги! Ао и Теа! Спасибо вам! Пламя заволакивало всю картину, но в густых клубах дыма Ясмин отрывочно видела идущих наперекор людей. И они были свободны, без кандалов!

Возле пылающих стен ангара носились обезумевшие псы, лаяли на врагов, но не могли броситься на мятежников: во весь опор мчался к битве знакомый силуэт всадника. Риан! Он пришпорил коня, издал низкий, гортанный и воинственный крик – и несколько десятков мятежников влились в яростный бой. Он услышал её!

Ясмин чуть не бросилась к Риану с радостным криком, но тот уже ввязался в сражение. Он пришёл! Пришёл ей на помощь, зная, когда та понадобится. Кто-то снова пытался схватить её в дыму, но она чудом выкрутилась и отскочила. Кардьян скинул Ирту, которая повисла на нём кошкой, и даже отбросил на землю. Пригрозил клинком.

Ясмин резко обернулась и увидела Вальдера, который замахнулся на Элсина. И набросилась с мачете на него так, что Вальдер только в последний миг отбил её лезвие. Зря, ох зря! Воодушевлённая Рианом и сумасшедшим азартом боя, Ясмин и сама возомнила себя воином!

Вальдер запросто перехватил её перед собой, прижал к горлу запачканный кровью меч, который притащили ему из дома. Кто-то из женщин визжал, бросаясь на захватчиков. Двор полностью заволокло дымом.

Вальдер удерживал Ясмин в руках, уже привычно, хорошо зная, как она будет дёргаться и что делать. Знал каждое её движение. От него пахло потом и дымом, кровью и смертью.

– Убьёшь меня – уже ничего не изменишь! – выдохнула Ясмин, замерев и чувствуя, как в горле сумасшедше колотится сердце. – Ты больше здесь не хозяин. Можете нагнать сюда своих, но вы так и останетесь здесь врагами, слышишь?!

– Слышу. И вижу. – Он вдруг склонился к ней и вдохнул аромат её волос, а другой рукой коснулся живота. – Знаешь… – заговорил он срывающимся шёпотом ей на ухо, глядя на царящее вокруг безумие. – Сейчас вдруг захотелось вспомнить былое, влезть в бой по-честному – быть может, даже погибнуть, сражаясь. Спасибо, что напомнила мне об этом. Я всегда любил лишь войну.