Сила инерции

Спустя семь лет Олег погиб. Монах приехал на его похороны, ожидая увидеть Машу и снова вспомнить все их отношения. Шел уже девяностый год, самый разгар вакханалии, воцарившейся на всем пространстве бывшего Советского Союза, когда людей убивали просто так, за их национальную принадлежность или за непонравившееся лицо, когда танкисты могли раздавить гусеницами не приглянувшуюся им машину с учеными, а солдаты стреляли в окна, светившиеся в ночной темноте, когда распад начал подходить к критической черте. Именно тогда, в январские дни девяностого года, все лучшие силы КГБ и МВД были брошены на Баку. Тринадцатого и четырнадцатого января там начались армянские погромы, спровоцированные провокаторами и подонками. К шестнадцатому числу, после того, как в двухмиллионном городе погибло пятьдесят шесть человек, погромы были наконец остановлены. Но в этот момент зашаталась сама структура власти, которую пытались изменить насильственным путем. На площади перед зданием ЦК начали сооружать виселицы, повсеместно стали изгонять коррумпированных представителей власти. Доведенные до отчаяния люди уже не верили представителям официальных властей, связывая свои надежды с оппозицией. В свою очередь, структуры оппозиции, перемешанные сексотами КГБ и романтиками, мечтателями и фанатиками, представляли собой типичный срез любой революционной массы, среди которой начинается брожение, заканчивающееся истреблением последователей идеи.

Была взорвана телестудия, в город вошли войска. Но империя уже агонизировала, ее бессильный правитель, оказавшийся слабохарактерным болтуном, не сумел добиться даже исполнения своего кровавого приказа. Все было сделано чудовищно глупо и непродуманно. Вместо батальонов спецназа в город вошли на танках срочно призванные «партизаны», набранные из соседних регионов. Неподготовленным гражданским людям, переодетым в военную форму, повсюду мерещились заговорщики. Именно поэтому они стреляли по каждой движущейся тени и давили танками все, что могло двигаться. Олег глупо погиб от пули такого «партизана», не разобравшегося в ситуации.

Приехавший на его похороны Монах с удивлением обнаружил, что плачущая молодая женщина, сидевшая за столом в черном платке рядом с дочерью Олега, была ему незнакома. А потом он увидел Машу. Они долго молчали, а потом ушли вместе. Она рассказала ему, что какое-то время встречалась с Олегом, словно пытаясь приглушить боль, вызванную его неожиданным исчезновением и смертью ее старшего брата. В эту ночь они снова были вместе, и ему казалось, что это навсегда. Но уже утром все было кончено. Когда он попытался заговорить о своих планах, она остановила его.

– У меня семья, – сказала она чужим, изменившимся голосом, – муж и сын, которому уже три года. И мы очень дружим. Живем сейчас в Алма-Ате. Муж у меня военный, мы переехали туда в прошлом году, сразу после смерти моей мамы.

– А ваша московская квартира? – изумленно спросил он, словно это было единственное, что теперь его интересовало.

– Мы ее продали. В прошлом году. Я не могла туда ходить. После смерти мамы и Кости она вызывала слишком тяжелые воспоминания.

– Когда ты должна уезжать? – потрясенный, спросил он.

– Сегодня вечером, – безжалостно ответила Маша.

В этот день они не выходили из его квартиры. А потом она улетела. Следующий раз они встретились в девяносто третьем, когда она приехала со своей семьей в Москву и решила познакомить его со «своими мужчинами». Ему понравился ее муж. Веселый, молодой, красивый подполковник. И сын понравился. Мальчику было уже шесть лет, и его вопросам, казалось, не будет конца. Он смотрел на него и думал, что у него мог быть такой сын. Мог быть… Он хорошо знал, что у «ликвидаторов» не бывает семей. И если кто-то позволял себе подобную слабость, потом долго болезненно расплачивался. Они были тогда проездом в Москве. И вот теперь, спустя еще четыре года, она снова появилась в Москве. Появилась в самый неподходящий момент. И она уже ехала к нему на квартиру. Он вдруг вскочил на ноги. Если она приедет сюда, ее уже ничто не спасет. Он заметался по комнате: нужно что-то делать, как-то ее остановить, хотя он знал, что все бесполезно. С того момента, когда она подняла трубку, он уже ничем не мог помочь Маше. Оставалось сидеть и ждать ее приезда. И надеяться, что она все-таки сумеет добраться до его квартиры. Еe пропустят хотя бы из любопытства, чтобы проверить, не является ли она его последней отчаянной попыткой вырваться.

Глава 6