Сила Кориолиса

— Система вентиляции очистила воздух в её каюте. Расчётное время сна два часа сорок минут, — голос ВИКа прозвучал так спокойно, будто ничего не произошло.

— Ну, ты ВИК во время, — направляясь к выходу, буркнул Берг.

— Ничего удивительного. Логическая ошибка в мышлении одного из членов экипажа. У людей это бывает.

— Ну да. Мы же не высокоинтеллектуальные компьютеры.

— Не обижайтесь, командир. Зато вы умнее, в смысле бредовых идей…. - ох! И опять Бергу послышалась в голосе ВИКа какая-то чертовщинка.

Придя в себя, Инга особенно не удивилась. Нервозность Галлия она замечала. А свои взгляды он и не скрывал. Её мучил вопрос: почему Галлий не может общаться так же как другие члены экипажа с собратьями по разуму, на что получила ответ, что он сознательно закрыл и заблокировал жесткой убеждённостью в однозначности своей правоты, канал связи. И пока он не изменит своих убеждений, не откроет внутри себя этот канал, общение с ним невозможно

Тем временем корабль пересёк границу Солнечной системы.

— Расчёт окончен. Коридор вхождения в Земную атмосферу — 32 километра. Угол вхождения 6 градусов 32 минуты. Разрешенное место посадки: Дус-Хольский космодром, расположенный неподалеку от одноименного озера в Туве. Место не тронутое бактериофагами, — размеренный голос ВИКа прозвучал четко и ясно.

Обзорный экран показывал знакомые очертания материков. И думать о плохом никому не хотелось.

— Правы были предки: в гостях хорошо, а дома лучше, — вздохнул Ван Юнг.

ПРОЕКТ ПАНАЦЕЯ

Глава 8

Над желтой степью в расплавленном солнцем воздухе, показался светящийся шар. Если прищурить глаза, то покажется, что от него во все стороны расходятся разноцветные иглы света. Шар бесшумно парил в воздухе. Но, в совершенно прозрачном небе, сравнивать его было не с чем. И поэтому казалось: шар весит на месте. Потом он толи описывал дугу, толи раскачивался как маятник, опять же из-за отсутствия ориентиров, со стороны определить было невозможно. Наконец, прямо на глазах стал резко увеличиваться в размерах, пока в полной тишине, на фоне голубого неба, где не было видно ни облачка, серебристо матовая полусфера, опоясанная четырьмя кольцами такого же цвета, бесшумно опустилась на землю.

Казалась, степь безлюдна, и никто не ждет этого космического странника. Но, это только казалось. Расчётное место приземления Темпуса-2 было определено заранее, все наблюдатели и гости находились в специально отведённой зоне.

Кольца полусферы ещё не перестали вращаться, когда прямо над ней в небе появились более привычные летательные аппараты.

— Пять секунд до полной остановки вихревого потока энергии, три, две… Стоп.

— Командир, полёт окончен. Мы на Земле. Интеллектуальная система корабля поздравляет экипаж с успешным завершением полёта и… прощается с вами.

— ВИК, ты что? С файлов сдвинулся? — Берг от растерянности даже радость возвращения как-то скомкал.

— Вы же покидаете корабль. Я вам больше не нужен.

— Это как? А обрабатывать информацию? Не отлынивай. По предварительной договорённости с Учёным Советом Земли, ты подключаешься к общей информационной базе данных. Ты не мог не знать этого, — возмутился Берг.

— Знаю. Предполагаю, что буду служить источником информации. Ящик, хранилище.

— ВИК, ты же не вычислительная техника, ты интеллектуальная система. Ну, как возможно то, что ты говоришь? — вмешалась в разговор Инга.

— Да, конечно, мы покинем борт. Но мы покидали свои тела, пределы корабля и ты не терял связи с нами, а теперь… — Инга сама не заметила, когда ВИК перестал для неё быть неодушевлённым предметом, — мы одна команда.

— ВИК, ты будешь, продолжать работать. Разрешаю подключение к моим мысли-формам. Убедился? — Берг, вдруг улыбнулся и удивленно покрутил головой, — ну, ты ВИК, даешь!

— Садитесь. Я настроился на индивидуальные мысли-формы ваших родственников. Пока проходят всякие земные процедуры, вы можете общаться с кем хотите. Жду запросы.

Учёный Совет заседал уже не первый час.

— Это абсурд. Чистой воды абсурд. Вы только представьте: это не пирог. Это планета, на которой мы живем. Мы можем погибнуть. Все. Нет, я категорически против, — невысокий, лысоватый мужчина, представитель Бюро наблюдений за распространением бактериофагов, от волнения уже который раз вытирал лысину, однако это мало помогало, и капельки пота блестели под ярким светом зала заседаний.