Ах, Венеция! Вот и наряд закончен мой
И, треуголку одевая, тот прежний мир
Я оставляю и открываю новый,
В котором издавна сама Венеция живет.
И впитывать в узоры платья моего
Таинственность ее мне лестно,
И, вот уж итальянкой властно-страстной,
Взбегая по мосту, я на свидание спешу,
И шорохи моих шагов я прячу под накидкою
небесной.
И состязаться с Казановой в поисках любви мне
сладко, —
Украдкой шепчет нам слова она и в сладости их
Укрывается – украдкой.
И вот уж сердце из муранова стекла держу в
ладони,
Любуясь тайною стеклянною его,
И тайны настоящих тех сердец, что за окном,
Уже грозят и манят за собою.
Венеция, ты нас, доверчивых своих детей,
В волшебные запутываешь сети, чтобы
околдовать навек
И страсть к себе внушить навеки.
И я иду за томною романтикой тумана твоего,
И в дар я от нее беру лишь грезы – жить о любви
мечтою,
И, лишь оглядываясь, понимать: любовь, моя
наперсница,
Всегда была со мною.
Баллада о Казанове и любви