Сила мифа

МОЙЕРС: Трубадурам удалось подорвать старый мир.

КЭМПБЕЛЛ: Я не думаю, что это они сломали его.

МОЙЕРС: Это сделала любовь.

КЭМПБЕЛЛ: Да, скорее, любовь, но в принципе это одно и то же. Можно сказать, что в определенном смысле Лютер был трубадуром Христа. У него было свое представление о том, что значит быть священником. Эта идея разрушила средневековую Церковь. Это был удар такой силы, после которого она так и не оправилась.

Вы знаете, очень интересно размышлять об истории христианства. В течение первых пяти веков было много направлений христианства, то есть существовало многих способов быть христианином. И затем, во время Феодосия в IV веке, единственной религией, разрешенной в Римской империи, стало христианство, и единственной его формой, разрешенной в Римской империи, стало христианство византийского образца. Мировая история не видела большего вандализма, чем тот, с которым были уничтожены все языческие храмы Античности.

МОЙЕРС: Они были уничтожены Церковью как социальным институтом?

КЭМПБЕЛЛ: Да, именно так. Церковь действовала как социальный институт. Почему христиане не могли мирно сосуществовать с представителями других религий? Зачем им нужно было разрушать эти храмы?

МОЙЕРС: Как вам кажется?

КЭМПБЕЛЛ: Власть. Все из-за власти. Я думаю, что жажда власти является главной движущей силой в европейской истории. Ею пропитаны и наши религиозные традиции.

Одна из очень интересных вещей в легендах о Граале заключается в том, что события в них происходят примерно через пятьсот лет после того, как христианство было навязано Европе. Они представляют собой совокупность двух традиций.

Где-то в конце XII века настоятель Иоахим Флорский написал о трех эпохах духа. После грехопадения в Эдемском саду Бог должен был как-то компенсировать несчастья, которые произошли там, и восстановить духовное начало в истории. Поэтому он выбирает расу, чтобы та стала проводником этой идеи, и это эпоха Отца и Израиля, и эта самая раса, выбранная для священнослужения, достаточно компетентная, чтобы нести весть о Вочеловечении, дает миру Сына. Эта вторая эпоха – эпоха Сына и Церкви, когда не одна конкретная раса, а все человечество должно получать послание о воле Божьей.

Третья эпоха, упомянутая философом примерно в 1260 году, должна была начаться как раз в то время и была эпохой Святого Духа, который говорил с человеком непосредственно, напрямую. Другими словами, любой, кто живет согласно Слову Божьему, становится равным Иисусу – в этом смысл третьей эпохи. И точно так же, как Израиль устаревает после появления Церкви как института, точно так же Церковь устаревает после провозглашения ценности индивидуального опыта.

Это знаменует начало целого восстания. Отшельники уходят из мира, прячутся в лесах и горах, чтобы получить собственный духовный опыт. Святой Франциск Ассизский считается первым представителем этого движения. Он олицетворяет человека, равного Христу, и сам он был проявлением Святого Духа в физическом мире.

Эта же идея стоит за поиском Святого Грааля. Галахад, идущий искать Грааль, подобен Христу. Когда его представляют ко двору короля Артура, он входит в сверкающих алых доспехах. И все это происходит на Пятидесятницу, то есть в день, когда празднуется сошествие Святого Духа на апостолов в образе огня. Каждый из нас может быть Галаха-дом. Это гностический взгляд на христианское учение. Гностические документы, погребенные в пустыне во время императора Феодосия, подчеркивают эту идею.

Например, в гностическом Евангелии от Фомы Иисус говорит: «Тот, кто пьет из уст Моих, станет подобен Мне, и Я буду подобен ему». В этом смысл этих рыцарских легенд о поисках Святого Грааля.

МОЙЕРС: Вы утверждаете: то, что произошло в XII и в XIII веках, является одним из самых важных поворотных моментов в мировоззрении человека и в его духовном сознании, что именно тогда новый опыт любви нашел свое выражение.

КЭМПБЕЛЛ: Да.

МОЙЕРС: И это противоречит церковному деспотизму над сердцем, согласно которому люди, особенно молодые девушки, должны были сочетаться браком с тем, кого выберут им в супруги Церковь или родители. Как это повлияло на страсть сердца?

КЭМПБЕЛЛ: Прежде чем говорить о том, что это привнесло, скажем, какая ситуация сложилась до этого. Мы должны понимать, что сама семейная жизнь также создает отношения любви, то есть между мужчиной и женщиной все же существовала любовь, несмотря на то, что их брак был организован против их воли. В семье, которая была создана таким образом, царит любовь. Но там вы не получите другого переживания, любовного восторга, который вам дарит ощущение того, что вы прикасаетесь к душе другого человека, что он ваша родная душа. Право на переживание такой любви и отстаивали трубадуры. И именно она является идеалом и в наше время.

Но, как вы знаете, брак – это брак. Брак – это не любовное приключение. Влюбленность – это нечто совершенно другое. Брак – это обязательства и верность партнеру. Потому что другой человек – ваша вторая половина. Вы и другой едины. В любовной интриге это не так.