Сила мифа

Затем мальчиков отводят на священное место мужчин, и там совершается несколько обрядов посвящения – обрезание, символические надрезы на теле, они пьют человеческую кровь и так далее. Так же, как дети пьют материнское молоко, им теперь приходится пить мужскую кровь. Так они превращаются в мужчин. Во время этого ритуала перед ними разыгрываются сцены великих мифов. То есть их посвящают в мифологию племени. Затем, когда все заканчивается, мальчиков снова приводят в деревню, где им уже выбрали девушек, на которых они должны жениться. Мальчики возвращаются мужчинами.

Период детства закончился, об этом говорят символические порезы на его теле, обрезание и разные шрамы. Теперь у него тело мужчины. И нет никакой возможности вернуться назад, в детство.

МОЙЕРС: Нельзя вернуться к матери.

КЭМПБЕЛЛ: Нет. В нашей жизни, однако, таких ритуалов больше не существует. Вы можете встретить сорокапятилетнего мужчину, который все еще слушается своего отца. Поэтому он идет к психоаналитику, который может помочь ему совершить этот переход.

МОЙЕРС: Или он идет в кино.

КЭМПБЕЛЛ: Кино может стать своеобразной заменой мифологических ритуалов, однако следует понимать, что кино создается совершенно с другой целью, чем та, которую преследует обряд инициации.

МОЙЕРС: Да, но в отсутствие ритуалов инициации, которые полностью исчезли в нашем обществе, воображаемый мир, проецируемый на большой экран, может, хотя и искаженно, служить нам одной и той же цели, верно?

КЭМПБЕЛЛ: Да, но, к сожалению, у большинства людей, пишущих эти сценарии, нет чувства ответственности. Хотя мифологические истории создаются, чтобы помочь человеку в его жизни, фильмы создаются в первую очередь в коммерческих целях. Это чувство ответственности, которое характерно для священника, совершающего ритуал, абсолютно отсутствует в киноиндустрии. И это одна из наших проблем сегодня.

МОЙЕРС: У нас и правда нет ни одного подобного ритуала, ведь так?

КЭМПБЕЛЛ: Боюсь, что так. Поэтому молодые люди придумывают их себе сами. Отсюда у нас все эти молодежные банды? Это инициации, которые они проводят для себя самих.

МОЙЕРС: Итак, миф имеет прямую связь с ритуалом племени, а отсутствие мифа может означать конец ритуала.

КЭМПБЕЛЛ: Ритуал – это воплощение мифа. Когда человек участвует в ритуале, он принимает участие в мифе.

МОЙЕРС: Что означает отсутствие мифов для сегодняшних мальчиков?

КЭМПБЕЛЛ: Обряд конфирмации[28], в принципе, соответствует этим ритуалам. Как мальчиком-католик, вы выбираете имя, под которым примете веру. Но вместо того, чтобы делать вам обрезание, наносить шрамы на кожу или выбивать вам зубы, священник улыбается вам и хлопает по щеке. Весь ритуал сводится к этому. С тобой ничего не происходит.

В еврейской традиции этому соответствует обряд бар-мицвы[29]. Будет ли такой обряд сопровождаться психологической трансформацией, думаю, зависит от конкретного человека. В древние времена, однако, такой вопрос не возникал. В ходе обряда тело мальчик претерпевало изменения, то есть он действительно проходил испытания, чтобы стать мужчиной.

МОЙЕРС: А что насчет девочек? Большинство рисунков в пещерах изображают мужчин. Было ли это своего рода тайным мужским обществом?

КЭМПБЕЛЛ: Нет, это не было секретным обществом. Просто от мальчика требовалось пройти этот ритуал. Конечно, мы точно не знаем, что происходило с девушками того времени, потому что сведений практически нет. Но в примитивных обществах сегодня девушка становится женщиной с наступлением первой менструации. Это просто случается с ней – и все. То есть сама женская природа выполняет ритуал посвящения. Происходит трансформация. Каким был обряд инициации? Чтобы стать женщиной, девушка должна в течение нескольких дней пожить в отдельной хижине, чтобы осознать произошедшее с ней.

МОЙЕРС: Как именно она эта делала?

КЭМПБЕЛЛ: Просто сидела. Она уже женщина. А что значит быть женщиной? Женщина является носителем жизни. Жизнь взяла свое. Женщина дает жизнь, выхаживает и заботится. По своей природе она соотносится с богиней Земли, и именно это она и должна понять в те дни, когда остается наедине с собой. Мальчик не переживает такого опыта, поэтому он становится мужчиной через ритуал, добровольно соглашаясь служить чему-то большему, чем он сам.

МОЙЕРС: Именно в этот момент, насколько нам известно, мифическое воображение и начинает работать.

КЭМПБЕЛЛ: Да.

МОЙЕРС: Какими были основные сюжеты того времени? Смерть?

КЭМПБЕЛЛ: Тайна смерти, несомненно, один из них, и таинство жизни. Две эти темы уравновешивают друг друга. На самом деле это два аспекта одной и той же загадки. Другая тема – отношение к животному миру, который умирает и рождается вновь.