Сила не с той стороны

Соответственно, синдикат — это торговля нелегальщиной, наркотики–рабы и прочие необходимые каждому домохозяйству вещи. Наёмные убийства, выбивание долгов, запугивания, похищения. При этом, на вопрос о таком невинном и общепринятом развлечении как рэкет, которое крышевание, Вен выпучил на меня отсутствие глаз и аж с негодованием выдал: «Зерг, я же сказал что они синдикат, а не бандиты!»

Душевно, положительные со всех сторон разумные, решил я.

Итак, на верхнем ярусе обитает то ли штаб–квартира, то ли резиденция рекомого синдиката. Что из этого точно, дыроглазый толком не сказал, возможно и сам не знал. В этом месте тусит человек тридцать, из которых двадцать — исполнители, ну и соответственно десять администраторов. Плюс неназванный и неопределенный количеством «обслуживающий персонал», на которой миралука махнул лапой и изрек, что они мол, даже тревогу не поднимут, потому как не их дело. Ну, возможно, но что–то слабо верится.

При этом у них есть вполне официальное, широкоизвестное место для «гостей», в котором и содержат потребного нам мажора. И, по словам Вена, жестоко трахают во все дыхательные и пихательные. Только не его, а он, выдал дыроглазый, на что я решил махнуть лапой, очевидно, какая–то местная нижепоясная шутка.

В общем, моя задача с напарником в «гостевой домик» проникнуть. Охрану местную, «лучше без крови», нейтрализовать, ну и тихо доставить мажора на наёмничье корыто. Занавес, все радуются, мдя.

А в случае форс–мажоров, не которые мажоры, а просто форс, надо либо сваливать самим, либо, если объект уже на руках, визжать и стараться свалить с оным. Вне территории синдиката наши разногласия никого не волнуют, ну а свалим со станции, и нас как бы вообще ничего не сношает, мы наёмники, а все претензии к нанимателю.

Ну, хотелось бы верить. Но верится с трудом.

Тем временем дыроглаз, очевидно, налетался и лег на курс к космопорту. Ну а я решил уточнить, а нафига был цирк с полетами и этакий «инструктаж».

— Предателя принимал я, — вздохнул миралука, — если ты лажанешься, лажанется отряд, не будет заказов. Если ты будешь тупить, трое вообще выйдут из дела не поднявшись с планеты.

— Понял, — ответил что–то понявший я, — зачем все это сообщаешь? Видишь второй раз в жизни, могу развернуться и уйти.

— Чувствую, — хитро улыбнулся дыроглаз, — а если все удастся, будет к тебе предложение, — сделал он таинственное лицо.

Угу, предложение, ню–ню. Хотя, видимо, некая чувствительность к форсе у него есть, видимо в таких вот «предчувствиях», правда, судя по предательству, не абсолютное. Блин, надо настроение этой довольной, слепошарой морде испортить, решил справедливый я и приступил к осуществлению.

— Сат, ты же видишь в силе, — выдал я, на что водила кивнул, — а зачем ты вращаешь головой и почему ты меня не заметил? — осведомился я, любуясь криповой, но ошарашенной мордой.

— А я по–другому и не пробовал, — ошарашено выдал он, пока кирпич, очевидно самостоятельно, крепился к захвату и заводился в недра некоего корыта, — а почему я так не делаю? — осведомился он у вселенной, на что я передал её ответ пожатием плеч.

Ну и выбрались мы из кирпича в небольшой ангарчик. Ну так, уютненько и не футуристично, стены железные, но с какими–то плакатами пляжно–пейзажного типа, перед дверью в глубины корыта — коврик (!), хорошо хоть без надписи «добро впожаловать».

Вен провел меня коридором до этакой кают–компании. Диванчики, стол типа биллиардного, зелень ползучая на ажурной перегородке. Ну хрен знает, если для них корыто, по сути, дом — то все логично, наверное.

В кают–компании пребывало пять рыл и одна хрень. Рылы были гуманоидные, людские, с вполне себе буркалами. Четыре мужеских и одно наоборот, на вид в возрасте от двадцати пяти, до тридцати годов.

А вот хрень была фуррёй. Самой, простифлуктуация, натуральной фуррёй. Причем не кошачьего типа, катары были по канону известны, да и образы у них распространены и популярны.

Фуррятина была то ли хорьком, то ли выдрой. Кунье что–то, в общем. Лицо, а не морда, очевидные мимические движения и прочее, при этом и явная морда. Длинное, гибкое тело, с конечностями, непропорционально короткими для гуманоида, но для куньих явно чрезмерно длинными. Хвост, причем хвост богатый и шикарный, сам бы от такого, по совести, не отказался. Глаза с не вполне круглым зрачком, но довольно большие, направление взгляда хорошо фиксируется.

Ростом же была нелюдь, ну, безусловно, если встанет, за два метра, под два с четвертью, на вскидку. Пока же пакость лежала, обвившись спиной и хвостом вокруг кресла, демонстрируя окружающим пусть и заросшие мехом, но вполне различимые первичные и вторичные половые признаки.

И да, была эта самка, увиденное сомнений не вызывало, три пары сосков, первая пара на полутороразмерной груди, вторая на половинке ну и третья еле выглядывала сквозь рыжевато–коричневый мех. Ну и между лап не было, чего не должно, а было что нужно, для самки. Я долго не разглядывал, но сам факт научно установил.