Сила одиночки

В который раз удивляюсь, насколько она может быть разной! На борту корабля — холодная и немногословная, порой даже надменная, а в общении со мной — открытая и такая непосредственная.

— Увы, девочка моя, в мехе эти блага цивилизации не предусмотрены, но, если хочешь, я могу облизать тебя!

Мишель ржёт как ненормальная, а чуть успокоившись, укладывается обратно у меня на груди и, любовно наглаживая, шепчет голосом, переполненным симпатией:

— Мой муж — извращенец!

— Это комплемент?

— Несомненно!

— Тогда на правах твоего ненаглядного извращенца — можно попросить закончить историю о Юки?

Если так подумать, то в рамках взаимоотношений среднестатистической пары моё любопытство — несусветная глупость. Ведь определённо в этом мире есть знания и секреты, которым лучше не быть озвученными. Но, как показало время, я совершенно нормально переварил факт, что Мишель — бисексуалка, так почему бы теперь не узнать и, собственно, пикантные подробности? Вполне логичное развитие событий.

Супруга долго рассматривает меня с непередаваемой мимикой, типа: «не говори потом, что я не предупреждала». Но всё же начинает свой рассказ:

— В женскую дружбу не особо верят, но у нас с Юки вообще не было секретов друг от друга или хотя бы намёка на недопонимание. Мы были как две идеально пригнанные части одного целого. Когда в шестнадцать лет после чтения дедушкиных книг у меня вовсю забурлили гормоны, и я открыла для себя прелести самоудовлетворения, то, конечно же, не утерпела и поделилась с ней столь личным. Как сейчас помню: мы сидим у неё в спальне, обсуждаем волнующие нюансы, дико смущаясь и хихикая как последние дурочки. А потом, ни с того ни с сего, она поцеловала меня. Не по-настоящему, а так — ткнулась, по сути, просто в губы и всё. Сама себя испугалась, покраснела, глаза боится поднять, прощение начала просить, а затем и вовсе расплакалась.

Задумчиво опустив глаза, Мишель замолкает. Пауза затягивается, и я не выдерживаю:

— А что было дальше, милая?

— Слёз я уж точно вынести не могла и поцеловала подругу в ответ. Уже типа взаправду. Поскольку это был первый поцелуй в моей жизни, уверена — он был никакущий, но даже этого хватило, чтобы она воспрянула духом. После чего, запинаясь и став совсем пунцовой от смущения, Юки попросила научить её всему. Типа я же теперь опытная. Я оглянуться не успела, а она уже избавилась от одежды и юркнула в кровать. Лежит передо мной голая, смотрит умоляющим взглядом, от которого, кажется, сердце сейчас остановится, и даже пошевелиться боится. Я, конечно, растерялась, да и чего греха таить — струхнула прилично. Но как настоящая подруга не ушла, легла рядом, целую как умею, трогаю везде. Как сейчас помню, всё ощущалось так странно, неестественно, словно передо мной не человек, а кукла пластиковая. Ни о каком возбуждении или удовольствии даже речи не шло. Представляешь? Юки тоже понимала, что хрень полная творится, но сдаваться не собиралась. Вскочила, попросила не уходить и куда-то убежала. Вскоре вернулась с бутылочкой саке и парой керамических отёко. Оказалось, спёрла у родителей. Давясь и морщась с непривычки, мы выпили с ней большую часть этой гадости…

— Ты же вроде не пьёшь?!

— Больше не пью, — Мишель звонко смеётся. — Чтоб ты понимал, это был первый в жизни алкоголь, а дури у меня в те годы и без того было через край. Одно на другое, короче, я тоже разделась и выдала всё что знала о секретах женского тела. Моя пьяная подруга благополучно получила то, к чему так усиленно стремилась, и сразу же уснула сном праведника.

— А ты? — ловлю себя на крайне противоречивых эмоциях: приличный нервяк на пару с неожиданным в данной ситуации, но совершенно недвусмысленным, сексуальным возбуждением.

— А что я? Завелась не по-детски, но осталось не при делах! Припёрло так, что хоть на стену лезь. Поскольку на Юки рассчитывать уже бессмысленно — принялась ласкать сама себя. И вдруг, в самый ответственный момент, слышу, как хлопает входная дверь.

— Пришли её родители и вас застукали?! — прихожу в ужас, представляя эту картину.

— Не, — крайне небрежно и даже картинно отмахивается Мишель. — Родители тогда были в научной командировке. Тут у нас всё схвачено было. Это старший брат не вовремя припёрся с универа. Как потом выяснилось, у них препод заболел, и две последние пары отменили. Я подскочила как ошпаренная и давай спешно скрывать следы наших экспериментов. Юки накрыла одеялом аж с головой, типа её не заметят, ага; верхнюю одежду запихнула почему-то в секретер к учебникам; как рачительный хозяин допила саке прямо из горла — не пропадать же добру, и закатила пустую тару под кровать. Окидываю ошалевшим взором комнату: всё убрала? Не всё? Соображаю туго, в голове хмель прилично шумит, даже немного покачивает. Вдруг вижу — трусы мои почему-то до сих пор валяются посреди комнаты. Господи! Срочно хватаю их и сажусь сверху. И тут дверь открывается…