Сила оружия

– И много их там? А машины какие стоят? А декорации – настоящие или картонные? – засыпала его градом вопросов Рапида.

Тот лишь стоял и беспомощно растопыривал пальцы, так ни на один и не ответив.

– Магазин у вас со скольки сегодня работает? – вмешался Физик.

– С восьми ноль-ноль, как обычно.

– Мальчишки за реку бегают, небось? Рассказывают чего интересного?

– Неа, не ходят туда. После того как Стаська в лесу потерялся, и его чуть волки не сожрали. Даже купаться в речке перестали… Да и минное поле там, опять же.

– Какое еще минное поле?

– Да со второй мировой которое осталось. Корова там у нас подорвалась.

– Давно?

– В том году. Весной – в апреле, вроде.

– Так что насчет киношников? С кем вы там разговаривали? Много людей видели?

Участковый снова задумался, а потом вдруг разорался:

– Да что вы пристали ко мне? Не видите, плохо человеку! Устал, отдыхает… приходите завтра как положено, с заявлением…

– Каким еще заявлением? – удивилась Рапида.

– С любым!

И дверь захлопнулась перед самым нашим носом.

– Он что там – вообще в край охуел? – выругалась та и забарабанила в дверь рукоятью непонятно когда оказавшегося в его руке пистолета.

– Эй, прекрати, подруга, – Мистик перехватила ее за локоть, – Не видишь что ли – чистят его. Причем, судя по всему, регулярно: как только речь о том, что за речкой творится заходит, так сразу память начисто отшибает. Думаю, что тут не у него одного такие «провалы». Можно в магазине еще поспрашивать или в больнице местной, но вряд ли услышим что-то новое.

– Минное поле, значит… – Физик достал сигарету и закурил, – Как думаете, врет?

– Дядь, а дядь, – на заборе сидел рыжий мальчишка лет одиннадцати-двенадцати, – А пистолет у тебя настоящий? – указал он на висящую у мехвода на поясе кобуру.

– Ага.

– Дашь пострелять?

– Еще чего! Маловат ты для таких игрушек.

– А я вам про чудиков расскажу, что за речкой живут.

– Чудиков?

– Ну да. Я же слышал, как вы дядю Лешу про них спрашивали. Только он про то, что за речкой творится, говорить боится.

– Почему?

– Чудики там живут.

– А ты значит, не боишься про них говорить?

– С детей спрос маленький. Мало ли, чего нам в темноте привидится?

– И что же тебе привиделось?

– А пострелять дашь?

– Ремня могу тебе дать, – угрюмо объявил Физик, но, заметив грозный взгляд Рапиды, добавил, – Или двести рублей за истории про чудиков, что за речкой живут.

– Мало. Триста давай!

Получив горсть мятых купюр, с трудом собранных по карманам Неудачников – мы обычно расплачивались банковскими картами Конторы – рыжий сорванец снова забрался на забор.

– Странные они, – начал мальчишка рассказ, – Ночью не спят. Ходят.

– Куда?

– В лагере своем. Наружу не выходят совсем, – пацан понизил голос, – Как заколдованные… А еще говорят, что раньше на том месте старое фашистское кладбище было! И что никакие не киношники там, а фрицы дохлые ходят!

– И Стасика вашего – они съели?

– Неа. Его никто не ел, он сам потерялся. А киношники его нашли и привели.

– Так ты же говоришь, что это зомби-фрицы, а не киношники?

– Те, что Стасика привели – были нормальные. И на русском хорошо разговаривали.

– А говорил, что они из лагеря своего не выходят.

Мальчонка задумался.

– Значит, это наши были. И их дохлые фашисты в плену держат! Сами-то выйти не могут, вот и отправляют их наружу, когда надо.

– Что еще интересного расскажешь?

– Иногда у них там огни странные горят, которые только с берега реки видно. И как киношники объявились – вся рыба из речки ушла! Видать, сожрали… А еще к ним каждую неделю целые грузовки со свежими покойниками приезжают!

– Тоже с фашистами? – деловито и на полном серьезе поинтересовался Физик.

– Борька, а ну отстань от людей. Опять свои сказки про дохлых фрицев рассказываешь?

На пороге дома объявилась женщина лет пятидесяти в голубом сарафане и с тазом мокрого белья.

– Иди лучше белье мне развесить помоги. А вы не слушайте его. Насмотрится этого своего «туба», и рассказывает небылицы всякие.

– И кто же тогда за рекой живет? Сами вы что думаете?

– Люди как люди. Приветливые, при деньгах. Девка та, что у них за главную, пару раз в неделю в магазин к нам заходит. Хорошая девочка, вежливая, скромная.

– А про минное поле что скажете?

– Это вам Лешка рассказал что ли? Есть мины – сколько тут живу, столько их за речкой и находят. Иногда нет-нет, да и подорвется скотина какая. Поэтому на тот берег ее и не гоняем. Развалины там старые немецкие, вот и находят кругом – то мины, то патроны, то каски ржавые. Из-за них к нам киношники и приехали…

– А кладбище немецкое – тоже есть?

– Это мы для детишек пугалку придумали, чтобы не вздумали в развалины за патронами лазить. Да и вообще нечего им за рекой делать.

Поблагодарив словоохотливую женщину, мы вернулись и поехали дальше, за реку, к загадочным дохлым фрицам-киношникам. Может, еще кто из местных и мог бы рассказать побольше про своих «соседей», но главное мы уяснили: никто их не боялся, но и за реку без особой нужды местные не совались. На всякий случай.

А что до всяких странностей, так мы их в полной мере испытали на своей шкуре.

У половины отряда разрядились в ноль телефоны.