Сила рода. Том 5

Да, получится крутой замок с лучшей защитой, но без цветочных полей и «опасного» ледника.

Да, там можно будет держать оборону до тех пор, пока есть продовольствие, но… это тупиковый вариант!

Я хочу, чтобы в моем наделе был полноценный замок, который, в случае осады или штурма, сможет существовать годами!

А не просто крепость, нужна для того, чтобы отвлечь внимание северян.

Мы трижды ругались, трижды перерисовали план замка, идя друг другу на уступки, но в конце концов я понял, ещё одно послабление, и Инженер меня продавит.

— Мастер Нико, — я взял карту надела и карандаш, после чего нарисовал широкий овал, захватив и ледник, и цветочные поля, и даже часть реки. — Стена будет стоять здесь.

— Да я же уже сто раз говорил, — завелся было Инженер, но я взмахом руки его прервал.

— Мастер Нико, я вас очень уважаю, и в любом другом случае сразу бы вас послушал. Но это мой надел, родовая земля моего рода, и я чувствую, как надо, понимаете?

— Скажи ещё предки тебя попросили цветочки эти оставить, — угрюмо бросил Инженер, но наткнувшись на мой взгляд, вскинул брови. — Что серьезно?

— Здесь, — я ткнул в цветочные поля, — будет пасека и алхимические лаборатории. Здесь, — ткнул на ледник, — будут морозильные камеры. Здесь, — тычок на холм. — Будет подземный завод. Здесь, здесь и здесь, карандаш впивался в бумагу, оставляя после себя дырки, — будут казармы, школа, больница.

— Замах на рубль, — проворчал Мастер.

— И для того, чтобы удар не вышел на копейку вы и нужны, — закончил я. — Мы и так потратили целый вечер, Мастер Нико, решайте, или мы делаем по-моему и создаем не просто крепость, а центр будущего… города! Или…

— Не надо или, — прервал меня Мастер. — А ты не боишься…

Я с трудом удержался от того, чтобы впечатать себе в лоб ладонь.

И ведь все же лежало на поверхности!

Мастер Нико крут, без сомнения, но ничего человеческое ему не чуждо.

Фонтанирующая из Инженера гордость, непреклонность и бескомпромиссность, были, на самом деле, страхом, сомнением и неуверенностью.

Вот только Нико мастерски держал эмоции в кулаке, транслируя не то, что было у него на сердце, а то, кем он хотел казаться.

Да и склочность его таилась именно в физической неполноценности!

А ещё ему, мастеру с большой буквы было страшно, что за спиной его называют калекой, он, как и все люди, сомневался и с трудом верил, что сможет построить то, что я хочу.

Уж слишком грандиозен был замысел, слишком невероятен!

И Нико просто-напросто боялся… не оправдать, не потянуть, не суметь!

— Мастер Нико, — я положил руку на плечо Инженеру, чувствуя, как развернувшиеся за спиной невидимые крылья, обволакивают и моего собеседника, вселяя веру в себя, удаль и задор.

— Это будет величайший город на материке. С больницами, школами, мастерскими и военными академиями. Небо пронзят сверкающие сталью и стеклом башни, а на подземных этажах можно будет разместить нынешний Град!

Я говорил и видел, как на месте уродливой плеши появляется первый росток будущего города — окруженный крепостной стеной кремль.

— А боятся… Боятся пусть те, кто придет под стены нашего будущего… дома.

Некоторое время мастер Нико не мигая смотрел мне в глаза, после чего шмыгнул носом и наклонил голову к плечу, стирая проступившую слезу.

Я же, глядя на то, как мучается инвалид, пообещал себе первым же делом достать ему крутые высококачественные протезы.

— Мы построим его, — пообещал мне Мастер Нико, после чего повернулся к Воинам, которые слушали наш разговор, затаив дыхание.

— Чего встали, охламоны! Ванко, чтоб тебя сваей прибило, ты где?! А ну шевелись, лентяи! Мы, чтоб нас всех подняло и прибило, строим вариант номер раз!

Похоже, Мастера Нико нисколечко не волновало темнеющее небо.

— И пока я не увижу замкнутый контур, никто спать не пойдет!

Глава 14 + Интерлюдия

Мастер Нико отпустил нас ближе к полуночи.

Хотя, думаю, если бы не тучи, затянувшие полнеба, мы бы так и работали до самого рассвета.

От стройки был освобожден только Алабай и часовые.

Перевертыш до сих пор рыскал по лесу, кого-то или что-то вынюхивая, а часовые, набранные из погранцов и лесников, расположились по кромке леса.

Остальные Воины ворчали, поминая меня и Нико добрым словом, но от работы не отлынивали.

Все понимали — без стены все будет зря.

Мои одноклассники, несмотря на усталость, тоже рвались в бой.

Но как бы гимназисты не стремились «внести вклад в стройку века», как сказал Фил, у Ольги Ивановны на этот счет было другое мнение.

В итоге, Воины полночи перетаскивали Пространственные карманы, а мои одноклассники ворочались в палатках, так и не сомкнув глаз.

Ко мне, слава Богу, Ольга не лезла, поэтому я оказался предоставлен самому себе.

Ну как самому себе…

Несколько часов в боевой медитации — такое себе удовольствие. Поэтому, когда Мастер Нико скомандовал отбой, я был самым счастливым человеком в Пограничье.

Вот только вместо сна мне пришлось плестись на Военный Совет, на котором Хмурый, исполняя поручение Оута, представил меня младшим офицерам.