Сила рода. Том 5

Меня же настолько достали эти бесконечные всплески женских эмоций, что я попросту поймал её за руку и потянул к себе.

— Да, я форточник Алексия, — спокойно, как мне казалось, произнес я, глядя рассерженной девушке прямо в глаза. — Но я помню свой род до третьего колена. Помню эмоции своих дедов, желания моих прадедов. И знаешь, я получше многих понимаю, что такое род.

Алексия хоть и сверкала глазами, но, к счастью, не пыталась меня перебить. Её ноздри гневно трепетали, а сама она пытаясь успокоить дыхание.

Выданный ей комбинезон явно жал ей в груди, и мне приходилось прикладывать сверх усилия, чтобы не скользнуть взглядом в вырез расстегнутой молнии.

— Ты принадлежишь побочной ветви, да?

— Кто тебе это сказал? — возмутилась Алексия, широко распахивая свои и без этого большие глазища. — Подлец Дмитро?

— Это первое, что приходит на ум, — честно ответил я. — Да и на балу мне показалось, что ваши отцы дружны. Но, учитывая, что решила не идти к своему отцу, он явно занимает в клане не самое важное место…

— Это называется Младшая ветвь, — горько усмехнулась девушка. — Без права наследования, без права голоса на семейном совете, без права на наследство…

— Звучит не очень, — признал я. — Что вообще может Младшая ветвь?

— О, — горько усмехнулась Алексия. — Младшая ветвь несет важнейшую функцию продолжения рода!

— В смысле? — не понял я.

— В Младшей ветви не рождаются мальчики, — зло процедила девушка. — А мы, — она показала на себя, проведя руками от груди к бедрам, — нужны только для того, чтобы рожать роду Одаренных и, когда необходимо, выступать в роли… товара!

— Товара?

— Иногда глава Громовых что-то нужно от другой семьи, и он предлагает… хорошую партию. От союза любой семьи с Младшей ветвью Громовых в ста случаях из ста рождаются одаренные.

— Да уж… — протянул я, не зная, что сказать.

— Проговоришься кому-то — убью, — прошипела Громова, — и Айне не нужно это знать. Ей сейчас и так непросто.

— Позже договорим, — кивнул я, приближаясь к Пылаевой и Алабаю. — Айна! Я понимаю, что тебе сейчас плохо, но ты должна кое-что знать.

Пылаева подняла на меня заплаканные глаза и посмотрела таким взглядом, будто я собирался её сейчас добить.

— Аден… Он жив. Ну как жив, я своими глазами видел, что он смог исполнить Крыло Пепла.

— Это правда? — Пылаева прижала кулачки к груди. — Ты меня не обманываешь?

— Нет. Он в гимназии, и…

— Ррррррррр!

Утробное рычание Алабая приморозило меня к земле, а все слова вылетели у меня из головы, словно ветер.

В правой рук сам собой появился Золотой Меч, а в левой тускло блеснул лазерный пистолет.

— Рррррррррр! — Алабай, не мигая, смотрел на кряжистый дуб, стоящий метрах в семи от тропы.

— Кто там, Алабай?

— Тот, — от дуба отделилась фигура, с головы до ног покрытая древесной корой, — кому ты оставил записку, Михаил Иванов.

Неизвестный медленно поднял руки перед собой, по его фигуре пробежала дрожь, и кора сменилась… комбинезоном УГа?

— Не бойтесь, — усмехнулся одаренный, медленно снимая шлем. — Хотел бы напасть, уже бы напал. И твой пёс бы меня не остановил.

— Это как сказать, — возразил я, стараясь вспомнить, где я видел лицо этого смутно знакомого мне Воина. — Я ждал, когда ты появишься.

— Драка за территорию отменяется, — ещё шире усмехнулся Воин и перевел взгляд на Алексию. — Что, сестрёнка, не узнала?

— Бруно? — неверяще прошептала Алексия, не сводя взгляда с лица незнакомца. — Бруно?!

Я покачал головой, развеял Золотой меч и сунул лазерный пистолет в кобуру.

Перед нам стоял мой… донор? из Чертогов памяти, благодаря которому я получил понимание того, что нас ждет в Пустыне.

Командир Стальных черепах, пилот УГ-десять, Бруно Громов собственной персоной.

Глава 19

— Рррррррр! — Алабая совершенно не волновал тот факт, что он стал свидетелем долгожданного воссоединения брата и сестры.

Ей-Богу, на наших глазах сейчас разворачивалась сцена из Санта-Барбары или какого-нибудь индийского кино.

Брат!

Сестра!

Постой, у тебя тоже есть родинка в виде плюшевого мишки, который держит в руке воздушный шарик?

Сестра!

Брат!

В общем, мой мозг подкидывал одну аналогию за другой, а я судорожно соображал.

Что это — случайность или чей-то план?

Если случайность, то… да ладно?!

Если же план, то… неужели можно просчитать такой поворот событий?

И самое главное, знал ли об этом Яков Иванович?

А может быть у меня просто паранойя?

В конце концов, я могу подумать об этом позже, после вдумчивой беседы с самими Бруно.

Что до возможной опасности — тешу себя надеждой, что выхватить лазерный пистолет я выстрелить из него, я успею раньше, чем Бруно подберется ко мне на расстояние удара.

— Бруно? — Алексия все никак не могла поверить своим глазам. — Но ты же пропал когда я была совсем маленькой! Лет восемь назад?

— Десять, — с улыбкой поправил Алексию Воин. — А ты похорошела, сестренка!

Громова довольно улыбнулась и тут же смущенно зарделась.