Сила рода. Том 6

Я почувствовал на себе тяжелый взгляд, и, не успев отреагировать на предложение стелы, зажмурился от затопившего меня жемчужного света.

Внимание! Разрешение получено!

Свет пропал, и я обнаружил себя около стелы.

— Дом, милый дом, — пробормотал я себе под нос и быстрым шагом направился в сторону спален.

Сердце звало меня на кухню, но прежде, чем заводить разговор с Зинаидой Ивановной, мне нужен был Агапыч.

Завхоза я нашел на складе, где он что-то перекладывал и сортировал.

— Здравствуйте, Агап Иванович! — громко поздоровался я. — Бог в помощь!

— Чего орешь, — Агапыч на меня даже не посмотрел, — лучше подсоби-ка.

— Не вопрос.

Я послушно подхватил катушку стального троса и покатил её в указанном направлении.

Агапыч не любил болтать за работой, поэтому я носился между складом и хозблоком, как заведенный.

Укатил с десяток здоровенных катушек, перетаскал на пару с Агапычем несколько дюжин… паровых котлов? И, самое главное, бережно перенес саквояж с заряженными Накопителями.

— Спасибо, — наконец-то кивнул наш завхоз. — Чайку?

— Я бы с удовольствием, — честно ответил я, — но дела.

— Ладно, — кивнул Агапыч, — обойдемся. Чего хотел?

— Скажите, за всю историю гимназии вы видели в меню маринованные опята?

— Шутишь? — нахмурился завхоз.

— На полном серьезе, — я покачал головой.

— Маринованные опята используются для глубоких медитаций исключительно Магами-девятирангами. У нас в гимназии их отродясь не было и не будет.

— Почему?

— Во-первых, наши маги для медитаций используют кристаллы, — Агапыч смерил меня подозрительным взглядом. — Во-вторых, они хранятся, дай Древние, максимум три-четыре дня. Даже стазис не помогает. Вон, у Зины спроси. Она в зельях хорошо разбирается, считай всю жизнь на кухне провела. А последнее время и вовсе там живет.

— Понятно, — я заставил себя улыбнуться. — Спасибо, Агап Иванович!

— Ты это, Михаил, — завхоз нахмурился. — Брось эти мысли. Грибы — это не игрушки. Оно, конечно, если правильно их приготовить, можно другие миры посмотреть, но мозги разжижает только в путь. Без шамана сторчишься к ксурам!

— Да я и не думал, — я покачал головой и неожиданно покраснел, вспомнив историю из детства. — Чес слово!

— Ну-ну, — Агапыч погрозил мне пальцем и проворчал. — К малышам загляни, не забудь, постоянно про тебя спрашивают.

— Обязательно, — заверил я завхоза, — Зайду.

Вообще, на мой взгляд, Агапыч самый адекватный из всех встреченных мной одаренных. Флегматичный, уж точно.

Раздумывая над феноменом Агапыча, я дошел до столовой и, зайдя в просторное помещение, приветливо помахал нашему повару.

— Здравствуйте, Зинаида Ивановна!

— Миша, ты что ли? — удивилась женщина, а её губы дрогнули в неуверенной улыбке. — А как же надел, как ваш поход?

— Зинаида Ивановна, — я широко улыбнулся, подходя ближе. — Давайте с вас чай, с меня последние новости?

— Давай, — согласилась женщина и кивнула себе за спину, — заходи на кухню.

Я понятливо кивнул и, выйдя из столовой, завернул в хорошо знакомый коридорчик и оказался на кухне, где уже суетилась Зинаида Ивановна.

— Ты что, — женщина выставила на столик аппетитно пахнущие булочки, наскоро сделанные бутерброды и запечатанную бутыль, — даже к Якову Ивановичу не зашел? Сразу в столовую прибежал?

— Война войной, — подтвердил я, с удовольствием усаживаясь на плетеный стульчик, а обед по расписанию.

— Ой, Миша! — засмеялась женщина, — я уже и забыла, какой ты балагур. Но знаешь, директор может и обидеться.

— Да мы недолго, — отмахнулся я. — Как у вас-то тут дела?

— Нормально, — вздохнула женщина, — бОльшая часть гимназистов разъехались кто на практику, кто ещё куда, сейчас только малыши и остались. И не только те, которых ты привел, но ещё человек тридцать. Маленькие такие, смешные…

Женщина говорила и говорила, а я внимательно наблюдал за её эмоциями.

И, честно говоря, то, что я видел, мне не нравилось.

Складывалось ощущение, будто Зинаида Ивановна разрывается изнутри.

Она то забывалась и с умилением рассказывала про малышей, как они кушают, как ходят на занятия, то внезапно хмурилась и вздыхала.

И чем больше я её слушал, тем чётче понимал, мой сон и сцена, показанная Бездной, были неспроста.

Признаться, бочонок с маринованными опятами ещё тогда зацепил моё внимание.

Уж слишком он был тяжелый, да и эти специальные ухваты по бокам… А теперь ещё и вскрылось, что никаких опят в гимназии отроду не было.

Не нужно быть кандидатом наук, чтобы сообразить — с бочонком дело нечисто.

Лично я ставлю на бомбу.

Остается понять, как Зинаида Ивановна с этим всем связана — раз, почему Яков Иванович не в курсе — два, и что делать с этим бочонком — три.

И опять же, попробовать разобраться самому или все рассказать Якову Ивановичу?

Разумно было бы рассказать обо всём директору, но…Чуйка Воина подсказывала другое.

Я пил чай, рассказывал Зинаиде Ивановне про надел, про острог, про своих товарищей и про Алексию с Айной, а сам следил за её реакцией и думал.

Каким образом она связана с бочонком? И почему в последнее время Зинаида Ивановна живет на кухне?