Сила рода. Том 7

— В каком смысле? — не понял я.

— Ну, не форточник, — парень покрутил в воздухе рукой и кивнул на прислушивающихся к разговору мальчишек, — как они.

— С чего ты так решил? — уточнил я, не спеша отвечать на вопрос.

— Ну как, — парень оттянул ошейник и почесал грязную шею, — по-нашему понимаешь. И светляка на тебя тратить не надо.

— Светляка?

— Ну да, — кивнул парень и подозрительно прищурился, — а ты точно из наших?

— Из наших, из наших, — я покивал головой. — Знаешь, как избавиться от этой. — я показал на ошейник, — фигни?

— Точно не наш, — долговязый переглянулся со своими дружками и покачал головой, — повезло тебе.

— Уверен? — я скептически посмотрел на собеседника.

— Форточников стараются не бить и их, бывает, выкупает представитель Цитадели, — терпеливо пояснил долговязый. — Ну а если нас поведут в Город, то есть шанс, что на тебя обратит взгляд Гладиатор или даже Шаман.

— Понятно, — я, честно говоря, мало, что понял, но суть уловил. — А вы?

— А нас продадут, — вздохнул парень. — И очень повезет если на каменоломню, а не какому-нибудь извращенцу.

— Вот как, — я оценивающе посмотрел на парней, которые не выглядели слабаками. — А если сбежать?

Один из парней хмыкнул, долговязый грустно улыбнулся, а вот мальчишки явно заинтересовались.

— Ты на ногах-то еле стоишь, — долговязый скептически посмотрел на меня. — А уже бежать собрался.

— Забудь, — к беседе подключился парень с длинным шрамом на правой руке, — пока на нас ошейники ничего не выйдет.

— Что, совсем никак?

— Это же магические ошейники, — долговязый покачал головой, — к тому…

Договорить он не успел, поскольку раздался резкий свист, и разбудивший меня шутник крикнул.

— Эй, новенький, а ну иди сюда!

Я сделал вид, что не услышал, но ошейник стиснул мою шею и чуть ли не поволок к шатру.

Клянусь, при первой же возможности я убью этих мерзавцев!

Стоило мне подойти к бедуинам, как шутник тут же приказал.

— На колени!

На колени? Я?! Да не в жизнь!

Ошейник, словно почувствовав мой настрой, стиснул горло, и я захрипел.

— На колени, я сказал!

К удушью ещё прибавилась сводящая мышцы боль.

Дико хотелось подчиниться и прекратить эту пытку, но я твердо решил — лучше умру, чем опущусь перед этими ублюдками на колени!

Можно было, конечно, подчиниться, изобразить покорность, а потом, выждав подходящий момент, ударить в спину, но… это был не мой путь.

Я скрипнул зубами, борясь одновременно с нехваткой воздуха, сводящей мышцы болью и желанием опуститься на колени.

Не дождешься!

— Не хочешь вставать на колени, — послышался все отдаляющийся глумливый голос, — будешь как червь ползать по земле!

И вправду, тело, не выдержав издевательств, повалилось на песок.

— Оставь его, Тирум! — сквозь вату в ушах пробился чей-то глубокий голос. — Если он сейчас сдохнет, вычту деньги из твой доли, а если не хватит, то сам займешь его место, понял?

— Да ладно, — шутник тут же пошел на попятную, и ошейник перестал стискивать мое горло. — Больно он строптивый! Я хотел заняться его воспитанием…

— Не тебе решать, как поступать с рабами, — безразлично отозвался, по всей видимости, вожак работорговцев. — Не зарывайся, Тирум.

— Как скажешь, Десен, — в голосе шутника отчетливо слышалась досада, — как скажешь…

Ох, чувствую этот Тирум не упустит возможности сорвать свою злобу на мне или на ком-то из рабов.

Себя рабом я, несмотря на ошейник, не считал.

И вообще, когда я боролся с ошейником, в какой-то момент мне показалось, что ещё немного, и я смогу справиться с его влиянием!

Вот только на это ушли все мои силы.

Эх, встреться мне эти работорговцы хотя бы пару-тройку дней назад…

Так или иначе, но нужно действительно умерить свой норов, немного окрепнуть и потом уже думать, как избавиться от этого ксурова ошейника.

— Эй, ты меня понимаешь?

— Да, — прохрипел я.

— Ты форточник?

— Да.

— Откуда говоришь выучил язык?

— Стела…

— Какая стела? — голос бедуина стал обманчиво мягким, а я наконец-то нашел в себе силы подняться с земли и посмотреть на своих пленителей.

Худощавые, жилистые, лица больше азиатские, чем европейские, кожа смуглая, глаза равнодушные.

И это равнодушие пугало сильнее всех ошейников и пустынь. Обладатель таких глаз относится к своему пленнику как к вещи.

Сломать, продать, обменять — для таких людей в порядке вещей.

Обычно такой человек есть во всех коллективах, но здесь… все без исключения бедуины смотрели на меня как на вещь.

— Да он мозги дурит! — вмешался шутник Тирум. — Все знают, что стелы разрушены!

— Заткнись, Тирум, — главарь бедуинов метнул в своего подчиненного нехороший взгляд. — Так что за стела? Здесь? В Пустыне? В развалинах? Место помнишь?

Десен, если я правильно запомнил имя главаря работорговцев, делал между вопросами небольшие паузы и внимательно всматривался в мое лицо.

Словно пытался найти ответ.

— Стела в пустыне, кха-кха, — ответил я, ничуть не покривив душой.

Жаль, что я не успел узнать у пленников полный функционал ошейника, но лучше, думаю, не врать. Вдруг ошейник сможет это как-то оценить.

Или не ошейник, а маг…

— Вход, кха-кха, лежит в развалинах, место, кха-кха, помню.