Сила Семи Магов

— Да, может, среди них нет Избранной ведьмы!

Лично мне жуть как не хотелось сейчас попадать к Дамортону, ну хоть ты тресни! Поэтому я осторожно сказала:

— Давайте, валяйте, отведите нас к Дамортону, а вдруг кто из нас окажется Избранной ведьмой, тогда куш сорвете, вот только как отнесется к этому ваш хозяин? Самое меньшее, понизит вас до разряда чернорабочих, будете до старости сортиры драить.

Гоблины, по-моему, пытались думать. Во всяком случае что-то этакое на миг проявилось на их мордах. После минутного молчания «шрамоносец» оглядел нас и спросил:

— Кто из вас Избранная ведьма?

— У нас что, «дуры» на лбу написано? — фыркнула Люська и дернула плечом.

— Почему? — не поняли они, а на их мордах проступило отчетливое изумление.

— По кочану!

Гоблины вновь изобразили умственные потуги. Давалось им это с трудом, видно, не привыкли они шевелить своими мозгами так, как мечами. На сей раз молчание длилось минуты три, после чего Люськин конвоир наконец-то решил:

— Ведем к Помбе.

«Шрамоносец» согласно кивнул, и они, небрежно перекинув нас через плечи, понесли к загадочному Помбе, наверное, главарю всей их шайки-лейки.

Вицемир плелся позади них с таким печальным видом, что мне его на мгновенье даже жаль стало. Все-таки трудная работа охранять Избранную ведьму, особенно такую непутевую, как я. Господи! Неужели я согласилась с тем, что я непутевая? Видать, и впрямь плохи наши дела! Или это положение «вниз головой» дало толчок таким мыслям? Прилила кровь к мозгу, и он заработал в неправильном направлении.

— Послушайте, — прокряхтела подруга, которой, видимо, надоело биться головой о железный доспех гоблина при каждом его шаге. — Мы можем и сами, ножками, — сказала она, тюкнувшись еще раз об его панцирь, при этом громко ойкнув.

— Заткнись, — вежливо попросили они ее.

— Ну что вы! Я молчу! — ласково пропела Люся. — Вас просто жалко, тяжело небось!

— Куриный вес, — ответил мой конвоир, а я, почувствовав головокружение, воскликнула:

— Слушайте, в конце-то концов, нам неудобно! Кровь все-таки к мозгу приливает, так и загнуться недолго! Конечно, если вашего Помбу устроят наши трупы, тогда я молчу.

Гоблины остановились и, опять поразмышляв, мне казалось, что я даже слышу, как ворочаются их мозги, опустили нас на землю.

— Лер, — наконец подал голос мой верный защитник, — помнишь… кхе… ладони?

Когда звездочки перестали изображать цветомузыку перед моими глазами, я удивилась:

— А что их помнить-то? Вот они, на месте! — я продемонстрировала ему сразу обе ладони и даже повертела ими у того перед носом.

Голова продолжала кружиться, но тошнота прошла.

— Вспомни, что ты делала, когда мы приблизились к деревне! — стал злиться снеговик, подавая мне руками какие-то знаки.

— Ну-у, интересовалась жителями деревни и вообще…

— А дальше?

— Ну… — я опять задумалась, а гоблины уже с подозрением уставились на нас.

— Ой, дура-то! — протянула подруга и, качнувшись, оперлась на гоблина, но тут же отдернула руку.

И эта туда же! Они бы еще вспомнили, что я год назад делала! Меня начали раздражать их недомолвки и какие-то глупые намеки.

— Что бывает, когда чиркаешь зажигалкой? — прямо спросила меня Люська.

— У нас что, телевикторина «Что, почем и где»? — И тут до меня дошло. Вот только как вызвать огненные шары из своей ладони? Повертев их и так и эдак, я попробовала помахать ими, чем привлекла внимание гоблина со шрамом:

— Чего это она такая дерганая стала? — Он посмотрел на Люську, ожидая от нее объяснения.

Подруга беспечно махнула рукой и, внимательно наблюдая за моими действиями, ответила:

— Да ее как-то в детстве током на триста восемьдесят вольт шандарахнуло.

— Чем, чем? — не поняли неандертальцы, округлив глаза.

— Ничем.

Гоблины обиделись и, что-то пробубнив насчет блаженных, грубо пихнули нас в спины, приказав топать, пока топается. Мы и потопали, а я продолжала эксперименты со своими ладонями, но пока безуспешно. Из них не то что огненных шаров, даже искры выжать не удалось.

— Юродивая, — услышала я за своей спиной жалостливый голос.

— Сами вы юродивые, — оскорбилась я и еще раз махнула рукой. Ничего.

— Так, — вздохнул защитник, — видимо, настала пора действовать мне.

Он дунул сначала в сторону одного гоблина, а затем второго. Те замерли.

— Ну и ну! — только и смогла сказать Люська, покачав головой.

— А теперь линяем! — крикнул Вицемир. — Времени у нас минут десять, не больше!

Мы и рванули. Куда рванули, один Бог знает, главное, подальше от этих тугодумов. Бежала я так, что ветер в ушах свистел, но оказалось, это был не ветер, а свистящий голос защитника, призывающий нас остановиться. Я притормозила и вопросительно уставилась на него, пытаясь отдышаться.

— Ты что, устал? — слегка задыхаясь, спросила я снеговика. Давненько я так не бегала.

— Нет!!! — разъяренно заорал Вицемир.

— Чего тогда… — я огляделась и, не увидев Люси, воскликнула: — А где Люсинда?

— Вот именно, где? — разозлился он. — Я ору ей, ору, что эта кобыла поскакала в другую сторону, а она… Как же вы мне обе надоели!

— Господи! Этого только не хватало! Мало проблем, что ли, у меня? И где теперь прикажете ее искать?