Сила шести

Дойдя до верхней точки моста, Девятый хватает меня за руку, я в буквальном смысле переворачиваюсь вверх ногами, и мы бежим по нижней поверхности арки. Девятый без предупреждения отпускает руку, но мои кроссовки все равно прочно держат меня на брюхе арки. Я протягиваю над собой руку и захватываю пригоршню зеленой лавы. И когда мы добегаем до конца и встаем на пол, у меня в ладони уже колышется зеленый огненный шар. Я швыряю его в могадорцев, толпящихся на мосту, и силой взгляда рассыпаю его над ними. Когда мы ныряем в другой тоннель, я слышу, как с шипением горит их плоть.

* * *

Я уже совсем запыхался, когда мы добираемся до крутого спуска. Я оцениваю угол наклона, когда сзади меня бьет взрывом. Я с необыкновенной скоростью лечу головой вперед вниз по склону, а когда склон заканчивается, бьюсь об землю недавно вывихнутым плечом.

Испытывая невообразимую боль, я переворачиваюсь на живот. Выстрел пришелся точно в спину, и все мои мышцы судорожно сведены. Я едва дышу. Не может быть и речи о том, чтобы искать свой Ларец с лечащим камнем. Все, на что я способен, это лежать и смотреть на проблески лунного света, которые то появляются, то исчезают в конце тоннеля. Брезент. Он колышется на ветру. Я вернулся туда, откуда начал.

Я слышу, как сзади рушатся камни. Я никогда не думал, что боль может быть такой сильной, и все, чего я хочу, это убраться из этой горы.

— Прямо вперед. Это выход. Там мы снова соберемся с силами, — выдавливаю я из себя.

Если мы выберемся, то я смогу себя вылечить и спрятать в лесу наши Ларцы. Может, и Берни Косар сможет теперь пойти с нами, поскольку мы уничтожили баки с отравляющим газом. Четырех могадорцев, охранявших вход, нет на месте. Девятый выпрыгивает через брезент и бежит в лес. Я иду за ним. Мы оба давимся от омерзительной вони от трупов животных. Входим в лес. Я обессиленно плюхаюсь на пень. Мне нужно пять минут, думаю я. Потом мы пойдем назад за Сэмом. При свете ладоней и выстрелов.

Девятый копается в своем Ларце, а я закрываю глаза. У меня по лицу текут слезы. Я вздрагиваю, когда моей левой ладони касается что-то шершавое. Я открываю глаза и вижу, что это Берни Косар в своем собачьем обличье лижет мне пальцы.

— Я этого не заслужил, — говорю я ему. — Я трус. Будь я проклят.

Он видит мои раны и слезы, потом обнюхивает лицо Девятого и превращается в лошадь.

— Вау! — подпрыгивает Девятый. — Что ты такое, черт тебя побери?

— Химера, — шепчу я. — Он хороший парень. Он лорианец.

Потрепав Берни Косара по морде, Девятый быстро прикладывает лечащий камень к моей спине. Пока камень трудится над моим организмом, я замечаю, что над горой собирается грозная буря.

Небо вдруг вспарывает молния, гремит гром. Я так рад возвращению Шестой, что встаю, не обращая внимания на остающуюся боль в спине. Однако я еще никогда не видел, чтобы тучи так вздымались и вытягивались. Небо вдруг становится зловещим. Это не Шестая. Она не пришла на помощь.

Я вижу, как образуется смерч, знакомый по худшим из моих видений.

Берни Косар отскакивает назад, когда из глаза торнадо вырывается круглый и молочно-белый, как жемчужина, корабль. Он приземляется у самого входа в пещеру, заставляя дрожать землю. Как было и в моих видениях, на боку корабля из ничего, словно проступая, возникает дверь. И вот он — предводитель могадорцев из моих видений.

Девятый сдавленно ахает:

— Сетракус Ра. Это он. Он здесь.

Я молчу, парализованный страхом.

— Так вот как его зовут, — наконец шепчу я.

— Так его звали. В отместку за каждый день, когда они пытались мучить меня и мучили моего Чепана, я проткну его вот этим. — В руке Девятого светится красная трубка. Ее концы разрастаются, и на них появляются крутящиеся лезвия. — Я хочу его убить. И ты мне поможешь.

Сетракус Ра идет к пещере, но перед самым входом останавливается. Массивный силуэт, застывший и призрачный. Под сильным ветром и проливным дождем он оборачивается и смотрит в нашу сторону. Даже издалека безошибочно угадывается слабое свечение трех кулонов у него на шее.

Мы с Девятым кидаемся на него из-за деревьев, за нами галопом скачет Берни Косар. Но уже слишком поздно. Сетракус Ра скрывается в пещере, а над входом поднимается такое же пузырящееся голубое силовое поле, какое мы видели перед камерами.

— Нет! — кричит Девятый. Он останавливается на бегу, воткнув в землю свою трубу.

Я, держа в руке нож, продолжаю бежать вперед. Я слышу, как Девятый кричит, чтобы я остановился, но думаю только об одном: убить Сетракуса Ра, спасти Сэма и его отца и окончить эту войну — прямо здесь и прямо сейчас. Когда я натыкаюсь на голубое силовое поле, все вокруг чернеет.

32

Гремит гром, блистают молнии, и в их отсветах я вижу, как ширятся и сжимаются облака. Дождь накатывает тяжелыми волнами, и могадорец, закованный в броню, опускает на меня взгляд. Он прижимает пушку к моему голубому кулону и говорит что-то, чего я не понимаю. Рана у меня на животе почти зажила, и я сквозь раскаты грома слышу, как Элла выкрикивает мое имя.