Сила сильных

Старуха взяла плоский камень и протянула Локу.

Копай!

Лику снова принялась есть. Она прокралась за спины взрослых и уселась, опершись на утес в глубине откоса. Земля была жесткая, и Лок должен был нажимать на камень всем весом своего тела, чтобы ее разрыхлить. Старуха принесла ему острый обломок кости из туши козы, и тогда он ощутил, что может справиться с верхним слоем. Слой этот снялся целым пластом, зато дальше земля уже легко рассыпалась у него под руками, и он мог отбрасывать ее камнем. Так он и делал, а луна тем временем скользила по небу. Он увидел внутри себя Мала, когда тот был совсем молодой и сильный и копал так же, как теперь он сам, только с противоположной стороны костра. Вскоре он достиг другого, нижнего кострища, затем докопался еще до другого. Там был маленький холмик из обожженной глины. Чем глубже вниз, тем тоньше были глиняные прослойки, и вот, когда яма была уже довольно глубокой, слои стали твердыми, как камень, и тонкими, как береста. Новый человечек насосался, зевнул и сполз на землю. Он поднялся, держась за ногу Мала, подался вперед и смышлено, не мигая, разглядывал костер. Потом шагнул назад, быстро прошмыгнул за спину Мала и глянул в яму. Он оступился, упал и с обиженным писком вскарабкался по мягкой земле под руками Лока. Он вылез, пятясь, быстро шмыгнул назад к Нил и примостился у нее на коленях.

Лок сел, отвалившись назад и с трудом дыша. По шкуре его струился обильный пот. Старуха тронула его за локоть.

— Рой! Теперь есть один Лок!

Обессиленный, он снова нагнулся над ямой. Он достал из нее какую-то древнюю кость и откинул далеко, в лунный свет. Потом снова налег на камень и вдруг рухнул ниц.

— Не могу.

Тогда, хоть раньше такого никогда не бывало, женщины сами взялись за камни и принялись копать. Лику молча глазела на них и на растущую яму. Мал начал дрожать. По мере того, как они углублялись, глиняные слои от кострищ становились уже. Последний слой скрывался глубоко внизу, в давно позабытых далеких недрах откоса. После каждого слоя глины копать становилось легче. Теперь уже было нелегко сохранять ровность боковин. Им встречались кости, иссохшие, потерявшие запах, кости, столь давно расставшиеся с жизнью, что они не несли никакого смысла, и люди выкидывали их, берцовые кости, ребра, раздробленные и размозженные кости черепов. Попадались и камни, одни с острыми краями, которыми удобно было резать, другие с острыми концами, чтобы сверлить, такие камни люди использовали при случае, но не берегли их. Выкопанная земля образовала остроконечную горку. Лику сыто играла осколками черепа. Тут Лок снова обрел силу, и он тоже принялся копать, так что теперь яма углублялась много быстрей. Старуха вновь подкинула дров в костер, а над языками пламени уже просыпалось серое утро.

Наконец яма была вырыта. Женщины снова окропили водой лицо Мала. Теперь от него действительно оставались лишь кожа да кости. Рот его широко раскрылся, будто он хотел укусить воздух, дышать которым уже не было сил. Люди опустились полукругом перед ним на колени. Старуха взглядом призвала всех к молчанию.

— Когда Мал был сильным, он находил много еды.

Лику сидела на корточках, опираясь на утес в глубине откоса и держа малую Оа у груди. Новый человечек спал под гривой у Нил. Пальцы Мала бессмысленно двигались, он то раскрывал, то закрывал рот. Фа и старуха подняли его и поддерживали голову. Старуха скорбно сказала ему на ухо:

— Оа дает тепло. Спи.

Его тело стало дергаться. Голова откинулась на грудь старухи и осталась там.

Нил запричитала. Ее крик разлетелся по всему откосу, разрезал воздух и улетел через воду к острову. Старуха положила Мала на бок и прижала колени старика к его груди. Она и Фа подняли его и опустили в яму. Старуха подложила его руки под щеку и проследила, чтобы ноги лежали ниже, чем голова. Потом она поднялась, и люди не прочитали на ее бесстрастном лице никакого выражения. Она подошла к плоской скале и взяла мясистую ляжку. Опустившись на колени, она положила мясо перед его лицом.

— Съешь, Мал, когда ощутишь голод.

Взглядом она приказала людям идти за ней. Они сошли к реке, оставив Лику с малой Оа. Старуха набрала в ладони воды, и остальные сделали то же. Она возвратилась и вылила воду на лицо Мала.

— Выпей, когда наступит жажда.

Нил, Фа и Лок тоже окропили водой серое, уже мертвое лицо.

И каждый повторил эти слова. Лок был последним, и, вылив из горстей воду, он ощутил к Малу глубокую нежность. Он побежал к реке и принес второй дар.

— Выпей, Мал, когда наступит жажда.