Сила слабости (924 г. ии)

Я промаялся половину ночи. Нет, честное слово, я умею нарушать правила. В колледже мы с братьями часто хулиганили. Только вот, перебирая воспоминания, сейчас я понимал, что план придумывал Энки, а не я. Мне нужен был сообщник. Рискованно, конечно, но без этого просто совсем никаких идей нет. Подумав, на роль сообщника я выбрал Жанвана. Сейчас он казался мне самым надёжным человеком в Клинках. Можно даже сказать, что я считал его своим другом.

Мы сидели в ординаторской и пили пиво после дежурства:

- Жанван, я хотел бы просить твоей помощи в одном деликатном деле.

- Какой-то редкий случай у твоих младенцев?

- Нет, дело действительно в пациенте, но не из детского отделения. Диагноз поставлен. Лечение тоже известно, проблема в том, что пациент не может приехать в клинику...

Жанван повернулся ко мне, не понимая:

- У моей покойной жены была ученица. Молоденькая ами. В данный момент она объявлена в розыск всеми спецслужбами, и если хотя бы выйдет из дома, её поймают...

- И у неё та самая инфекция, из-за которой последние несколько недель трясли госпиталь Ажюрдаи?

Я уткнул глаза в пол и кивнул. Он обо всём догадался?

Жанван некоторое время молчал, потом тяжело вздохнул:

- А от меня тебе нужна пациентка, на которую этот препарат выписать?

Я ещё раз кивнул.

Он сильно задумался:

- Давай так, как только в реанимации появится подходящая неолетанка, я отошлю её к тебе на диагнезер. Ты напишешь мне заключение со всеми необходимыми симптомами. В комментариях укажешь, что, так как препарат экспериментальный, рекомендуешь делать инъекцию под сканером диагнезера. Препарат, получится, закажет лечащий врач пациентки, а делать инъекцию её притащат ко мне. Да, и о дальнейшей судьбе препарата мне сообщать не нужно. Чем меньше народу это знает, тем дольше твоя пациентка проживёт.

На этом наш разговор оборвался. В ординаторскую пришли хирурги со смены. И мы больше об этом не говорили.

Через неделю ко мне в детское отделение прибежала женщина и принесла направление из реанимации. Изначально направление было к Жанвану, но он отписал, что этот раздел Диагнезера ещё не освоил и рекомендует послать ко мне.

Неолетанке было около 40, всё её тело покрывало большое количество мелких и средних ран. И некоторые явно были сделаны неделю или больше назад. В её карте числилось, что она агент Владык и была недавно вырвана из плена у каких-то бандитов.

Я сначала сделал настоящее исследование, а потом набил заключение заново вручную, вставляя нужные для получения лекарства выводы, так как это выдала бы машина.

Ещё через неделю, когда мы с Жанваном отмечали рождение его очередного сына, он передал мне маленькую упаковку с ампулами, напомнив:

- И больше мне ничего рассказывать не надо.

Я сидел у себя в комнате в доме Архо и рассматривал упаковку. Маленькая коробочка, всего одна ампула, а сколько она несёт в себе. Дверь распахнулась, и в комнату шагнул Архо. Он никогда не стучался, а замка на двери не было. Но, с другой стороны, это ведь его дом.

- Дэнкам, ты...

Он остановился, глядя на коробочку с препаратом в моих руках. Крупные символы клиники Ажюрдаи на упаковке любому человеку, смотревшему последний месяц телевизор, сразу объясняли, что это такое. А прятать уже было поздно.

- Она ведь жива? Просто больна, - он тут же нахмурился, - Не говори мне ничего! Тебе нельзя.

И снова, расплывшись в улыбке, быстро вышел из комнаты, даже забыв сказать, зачем приходил.

Я некоторое время смотрел ему вслед, не зная, что теперь делать. А потом вспомнил, как Архо стоял тогда у пепелища, и решил, что он не станет нам вредить.

На условное сообщение, которое я отослал Венки насчёт лекарства, ко мне приехал Ктарго. Я несказанно рад был видеть этого мужчину. И не только из-за возможности передать препарат. На фоне всех даккарцев, которых я видел последние месяцы, Ктарго был самым улыбчивым и домашним. Рядом с ним мне казалось, что я встретился с кем-то из своей старой жизни. Понятной, красивой. Той жизни, где я был любимым сыном и братом.

Мы сидели с ним всё на том же холме, и он, смеясь, рассказывал про хайм:

- Домищи там сёстры отгрохали, полк поселить можно в каждый. И всюду балконы, фонтаны, цветы всякие. Заблудиться раз плюнуть. На улицу, пока не привыкли, лишний раз не сунешься - атаква. Туман стоит, хоть глаз выколи, влажность. Но куры уже освоились. Бегают в тумане, хоть бы хны. Да и женщины галереи выучили получше меня, шныряют по всему этому дому, как мыши.

Я искренне смеялся:

- Ты перевёз в хайм своих куриц?

- Да, а что я их брошу, что ли? Они у меня особой породы: живучие и несутся хорошо. Зачем такую животину бросать. Мы всё доброе с собой привезли. У меня вон сейчас полный корабль генеральских детей и женщин. Они там с собой столько всякого хлама везут. Не то, что мои курицы...

Я улыбался. Было приятно слушать о доме, который где-то далеко меня ждёт.