Сила слабости (СИ)

- Её раны не смертельны. Доктора сказали, что справятся. Но есть проблема. Помнишь плечо, которое не заживало? - я кивнул, - Там было заражение. Нужны некоторые препараты. Через пару дней я раздую большой скандал по этому поводу. Так что подробности узнаешь из прессы. Если всё получится, препарат будет доступен маминым клиникам, а значит, и Клинкам. Ты должен придумать, как его добыть. Я знаю, неолетанок здесь тоже иногда оперируют, так что фантазируй. Времени для подготовки много.

Я перевёл дыхание. Так махом на меня всё вывалил, и ещё и задание дал, которое непонятно как делать.

- А если я в чём-то ошибусь, и меня выследят с препаратом.

- Сознаешься, что одна из учениц Морок заражена, и тебе жалко бедного подростка. Что хотел провести исследование, что эта штука ещё отчего-нибудь помогает даккарским детям. Короче, придумаешь! Без этого препарата начинать её лечить бесполезно, так что фантазируй.

- Учениц? А кстати, что с Реткой, всё нормально? Она ведь жива?

- Да, это был манёвр, чтобы прекратить охоту за Суани.

Я улыбнулся. Всё не так уж плохо. Венки протянул мне бумагу:

- Подпиши.

- Что это?

- Доверенность. Ты полностью доверяешь мне в ведении наших с тобой финансовых вопросов. Мне нужны деньги для манёвра, я возьму их с её САПовских счетов.

Я подписал бумагу:

- Если надо... она оставляла мне немного денег, когда уходила последний раз. Я могу отдать.

- Вряд ли она оставила тебе крупную сумму. Кроме того, мне нужны деньги, происхождение которых всем известно.

Венки:

С прессой я встретился через три дня. Ровно столько понадобилось людям матери, чтобы поговорить с доктором в Чаше судьбы и собрать всю имеющуюся информацию об инфекции. Со своей стороны я подробнее расспросил Анжея и получил несколько имён неолетанок с этой заразой. Впрочем, почти все они были уже мертвы. И умерли не от инфекции. Болезнь была медленной. Как мы выяснили на семейном совете, её задача была не убить мастера, а ослабить. Сделать так, чтобы его было проще выследить и уничтожить более прямолинейными методами.

Из троих двое погибли от пули в голове. И ведь придраться не к чему. Доказать, что здоровые они бы никогда под эту пулю не попали, невозможно.

Удобно, если бы они не были вне закона, то инфекция не представляла бы для них опасности. Они бы приехали в клинику на Ажурдае, получили свой укол препарата, и проблема была бы решена. Но будучи вне закона, не имея доступ в официальный САП, они были обречены.

Перед самой прессконференцией отец лично привёз нам некоторые бумаги. Глядя на меня, он поморщился:

- Венки, ты в этом на шлюху похож.

Одежду для меня подбирал Элни. Впрочем, ничего развратного в ней не было. Обычная рубашка, просто по рукавам много кружева, и по штанинам внизу такое же.

Элни рыкнул:

- Кто бы говорил, Роджер! Это, между прочим, модный тренд этого лета. А вот твоя рубаха с разрезами уже года три, как из моды вышла. Сейчас такое только шлюхи в дешёвых борделях носят. Не лезь, если не понимаешь!

Элни тоже явно нервничал и поэтому был менее сдержан, чем обычно.

Отец такого обращения не терпел:

- Юбля, Элни, порву тебя как-нибудь. Разложу, где подвернётся, и оттрахаю так, что задницу по кусочкам собирать будешь.

Впрочем, такая перебранка была для них делом обычным:

- Конечно, здоровяк. Выходить будешь, не забудь сказать прессе у ворот, что обязательно поучаствовал бы в прессконференции, потому что тема просто сенсационная, но охрана планеты ждать не может.

С этими словами Элни присел в прощальном реверансе Роджеру, и, быстро схватив меня за руку, потащил в зал. Отец остался злой в холле.

- Не боишься, что он тебя как-нибудь действительно трахнет? Это его любимая рубашка.

Элни поднял на меня бровь:

- Он? Венки, он убежденный натурал. Только пугает. Поверь мне, я более тридцати лет живу с ним. У него просто не стоит на мужчин.

С прессой больше говорила мама. Я рассказал только душещипательную историю о том, как болезнь истощила истинную магию Арнелет, тем самым подставив её под пули.

Моя личная жизнь особо никого не интересовала. Немного спросили о Дэни. Я подтвердил, что парень решил остаться с даккарцами и не возвращаться к матери.

Всё! Остальную часть конференции я просто сидел и слушал, как говорила мама, или выслушивал соболезнования очередного журналиста.

Я уже и забыл, как это - чувствовать жалость кожей. Какое противное слизкое чувство, когда тебя считают неудачником, неполноценным. Парень, который женился в 26, и это при всём богатстве матери, а месяц спустя уже вдовец... что может быть жальче?

Я когда-то уже не выдержал этих взглядов. В 21, когда мой возраст уже вышел за грань нормального для женитьбы. Когда на свадебных приёмах на меня смотрели как на уродца. А что ещё может помешать сыну богатой матери найти жену?! Когда приятели, не спрашивая необходимости, начинали давать советы, как понравиться...