Сила страсти (СИ)

Крысин подал доктору конверт, в котором лежала фотография. На коленях у Силантия сидит круглолицый мальчик и удивленно смотрит в объектив, а рядом стоит молодая элегантная женщина, обнимает мужа за плечи. Тонкие черты лица, красивая прическа, приталенное платье с кружевным воротничком. Глаза у доктора хищно сверкнули.

— Сын, значит, у них. Моего ребенка загубила, а этому крестьянину нового родила.

Доктор достал из сейфа деньги, рассчитался с Крысиным.

— Какие будут дальнейшие распоряжения, Герман Иванович?

Доктор задумался, осмысливая полученную информацию, и сказал:

— Я, думаю, крестьянин, который забрал чужое, достоин смерти. А вот неверная жена должна попросить прощения, поэтому нужно доставить ее сюда. А дальше я разберусь, что с нею делать.

— Это сложная задача, господин Прайс. Убить крестьянина — не вопрос. Но перевозить через границу женщину? Там сейчас войска сосредоточены, боевая готовность номер один. Зачем это Вам?

— Что непонятного? Хочу видеть свою жену — заявил доктор.

— А ребенка куда?

— Он меня не интересует… но, чтобы Роксана была послушной, ребенок пригодится в роли заложника.

— Понятно… но это дорогая… операция, Вы же понимаете, как я и мои люди рискуют.

— Конечно… получите аванс, Альберт Викентьевич.

Получив деньги, довольный Крысин, исчез. А Герман Иванович, напевая какую-то веселую песенку, поднялся на второй этаж. Там его ждал вкусный ужин, а затем ванна с морской солью и расслабляющий массаж… «Да, день прошел хорошо» — подумал доктор, ущипнув свою служанку за пятую точку.

33. Поездка в деревню

Ганна от любопытства не знала, что делать, выглядывала из-за забора к соседям, что там у них происходит? Кто-то приехал что ли? Вот Акулина в погреб метнулась, обратно корзину несет — соленья, варенья в ней. Не выдержала Ганна, засунув гордость в карман, возвысилась она над забором, окликнула бывшую свекровь.

— Акулина! Що там у вас за переполох? Чаво ты мечешься? Гости у вас што ли?

— А твое какое дело, что у нас делается?

Акулина приостановилась, глянула на Ганну насмешливо, и сообщила:

— Силантий в гости приехал, сынишку привез на погляд. Такой милый хлопчик. На Силу похож.

Ганна недовольно сморщилась. «Вот гадина, назло мне говорит! Сынишка, милый хлопчик, а мой Илюша, не милый стал?», а вслух сказала:

— Ишь ты, про отца вспомнил. А свою-то, мымру не привез што ли?

— Не-а, не привез. Попрощаться приехал. Уезжает в дальние края.

— Шо?! Как уезжает?! Куда? А деньги для сына кто присылать буде?

Акулина рукой махнула.

— Некогда мне тут с тобой лясы точить.

И в хату побежала, на стол собирать, гостей угощать. А Ганна нахмурила свои черные брови. «Не иначе от алиментов сбежать хочет! Ну, Сила, ну погоди!»

Остап на колени младшего внука посадил.

— Наша порода, Маркер растет, похож на моего отца, твоего деда, Сила.

Настя рядом крутится, интересно ей на племяша посмотреть. Силантий книжки ей из города привез. Осенью девочка в школу пойдет. Акулина прибежала с улицы, на стол угощения ставит.

— Ты што так долго ходила? За смертью тя только посылать — ворчит Остап.

— Так Ганна прилипла как банный лист к… Кто приехал, да зачем?

— А тебе край с ней судачить?.. Ганна-то наша того, вроде замуж собирается — сообщил Остап.

— За кого это? — насторожился Силантий.

— Так учитель новый в деревню приехал Виктор Афанасьевич, лысый, в шляпе, при очках. Вот он за Ганной ухлестывает — сказала Акулина — хитрый жук. Илюшка-то в первом классе учится, так он Ганну в школу вызывает, вроде как про учебу сына поговорить, а у самого на уме совсем другое. Баб в деревне не проведешь, все примечают. Удивляются, и чем это Ганна его привлекла, мог бы какую дивчину посватать. Женихов-то в деревне мало, а тут образованный, да при шляпе…

Рассуждения Акулины прервала сама Ганна, резко раскрыв дверь ворвалась в хату.

— Здоровеньки булы, родня бывшая! Що это ты удумал, Сила? Куды решил смотаться? А деньги на сына? Уедешь и с концами!

— Здравствуй, Ганна, не шуми. Привез я тебе денег. И не в Америку я уезжаю. Устроюсь, буду высылать — сказал Силантий.

Ганна скривилась, недовольно посмотрела в сторону мальчика, сидящего на коленях у деда.

— Как Илья? Здоров ли? — поинтересовался Сила.

— Шо ему сделается, растет. А тебе што? У тебя вон, новый наследник. А мой-то сыночка — не той породы, не Маркеров — фыркнула Ганна.

— Ты говори, да не заговаривайся, Ганна! — прикрикнул на нее Остап — никто от Ильи не отказывается.

Ганна хмыкнула и хату покинула.

— Вот ведь, вредная бабенка — сказал Остап.

— Не может она Силу простить, вот и злится — заметила Акулина.

— А что за человек этот учитель? Если на Ганне женится, не будет ли сына обижать? — спросил Сила.

— Та нит! Если што прознаем… не поздоровится учителю — крякнул Остап.

Внук, тем временем, съел предложенную ему ватрушку, и начал вертеться на коленях, играть захотел. Настя увела его на улицу.

— Настя, присматривай за ним — наказала Акулина дочери.

— Ну, давайте отметим встречу или расставание, даже и не знаю — предложил Остап, разливая по стопкам горилку.