Сила СУММ

— Если это — много, то мне страшно представить, что сейчас считается нормой. — Медленно произнес я, с трудом возвращая себе способность к членораздельной речи. На мой взгляд, в райцентре до сих пор был пустовато, если сравнивать его с тем городом, который имелся на том же месте год назад. — Плюс немалая часть народа не земляне, а рабы, сервы, крепостные крестьяне и прочие бедолаги, которых мы отбили у разных захватчиков, притащвших с собой помимо всего прочего и живое имущество. Приобщение к цивилизации, конечно, идет полным ходом, но все-таки их от нас все еще отделяет многое, слишком многое.

— Поверю на слово, — пожал плечами майор, с улыбкой наблюдая за тем, как ребятня с азартными визгами гоняется друг за другом во дворе детского садика. Если бы не двустволка за спиной у воспитательницы и не ряды колючей проволоки, натянутые над игровой площадкой, дабы предотвратить нападения воздушных хищников, то эта сцена и впрямь ничуть не отличалась бы от того, что было в старом мире. — Но как по мне, ты придираешься. Новокузьминск по крайней мере выглядит живым, а не руинами или городом-призраком, где в обломках былого величия ютятся выжившие. Люди не выглядят голодными или затравленными, нет драк и мусора, даже нормальные автобусы по улицам катаются…Ха, да когда я привезу обратно фотографии, то их совершенно точно засекретят, чтобы народ не завидовал тому, как сепаратисты живут!

— Этот автобус до мастерской, где его переделают в броневик, не добрался еще, — возразил я, проследив за направлением взгляда летчика и наткнувшись на изрядно заросший грязью, но в остальном совершенно нормальный пассажирский транспорт. — Общественного транспорта у нас пока нет. Просто так мы топливо не тратим, пусть дефицита пока не наблюдается, но восполнять запасы крайне сложно, и потому люди вынуждены ходить на работу и за покупками пешком, ну может используя велосипед или там телегу, куда лошадь запрягли…И, кстати, а почему ты постоянно называешь нас сепаратистами? Мы вроде от России не отделялись, уж я бы знал…

— Вы не исполняете приказов генерального штаба, и этого достаточно, чтобы в канцелярии маршала Крючкова кто-то решил, что Новокузьминск намерен и выйти из состава страны. — Поморщился летчик, стремительно теряя хорошее настроение. — Надо сказать, прецеденты для опасений есть…Вы были бы совсем не первым регионом, который провозгласил независимость. Некоторую часть войск даже приходится направлять не на борьбу с нежитью и прочими инсургентами, а на контроль границ с новоявленными суверенными государствами, чтобы они еще больше свою территорию не увеличили.

— Серьезно?! У нас столько проблем с зимы нарисовалось, а вы там у себя такой фигней страдаете?! — Не выдержал кто-то из прослушивающихся к нашей беседе горожан.

— То, что для тебя есть «мы» и «вы» уже проблема, — возразил ему кто-то из подчиненных майора. — А в военное время не выполнять приказы главнокомандующего вообще-то — преступление!

— Тш! — Попытался предостеречь его Зеленивич. — Это не наше дело. Наше дело просто посмотреть тут, что и как, да подготовить посадочную полосу, на которую может прибыть официальный представитель генерального штаба.

— Нет, ну пусть они ответят! — Продолжал горячиться летчик. — Почему пока мы тут воюем, они в своем медвежьем углу отсидеться пытаются!

— Потому что угол у нас не только медвежий и прочих зверей полный, но заодно богат чертовыми динозаврами и армиями ходячих трупов! — Ядовито отпарировала Надя, сидевшая напротив этого вояки. — Раньше еще и дикари-людоеды с рыцарями-извращенцами были, из тех с кем армия на юге воюет, но тех мы отсюда уже вывели. Больше они к нам через порталы не лезут. Вот только повторить это с населяющими теперь Саратов кровососами, как такого потребовал ваш генеральный штаб, при всем желании не получится. Сил не хватит.

— А откуда вы знаете, если даже не пытались?!

Неизвестно, во что могло бы вылиться продолжение этого спора, но автобус остановился, поскольку мы уже въехали внутрь крепости и застыли перед зданием бывшей школы. Но стоило только выйти из транспорта на улицу, как весь город вдруг заполнили звуки боевой тревоги, заглушая собою речь и испуганные матюги. А после того как сирены наконец замолкли, всем было уже не до того.

— Плакал наш ужин, — несколько отстраненно подумал я, вместе с остальными пробегая мимо бывшей школьной столовой и взлетая по лестнице в класс, который теперь исполнял функции штаба. И при нем всегда кто-нибудь да находился, поскольку именно в это помещение стекались доклады от патрульных и разведчиков. В том числе и те, из-за которых действовать следовало незамедлительно. — Хотя, если тревога ложная…Но вряд ли нам так повезет.

— Какого черта у вас тут происходит?! — Рявкнул во все горло Мирохин, сумевший меня немного обогнать благодаря тому, что на лестнице перепрыгивал сразу через три ступеньки.