Сила Внушения

— Ничего, моя драгоценная. Главное, что дядя Боря тебя любит. Значит, прекрасно осознаёт, как и насколько сильно мы боготворим друг друга. Поэтому нам простят всё! Не сомневайся… Спи спокойно, радость моя…

35 глава

Последующие две недели прошли в сравнительном покое и без нежелательных «зачисток». Ни студентов, ни преподавателей, никто в лаборатории больше не беспокоил, и про посещение грозного ревизора с большими полномочиями старались вообще не вспоминать даже мысленно. Что с ним стало, и куда он подевался, относительно догадывался только Киллайд. Но делиться своими догадками ни с кем не собирался.

Сами опыты, эксперименты, как и получение первых лекарств, тоже двигались по намеченному руслу.

Нужные закладки, сделанные в сознание Смирнова, министра здравоохранения СССР, постепенно превращались в жизнь. Там спешка никак не приветствовалась, всё следовало подготовить основательно, обставить весомыми причинами и гранитными обоснованиями. Точно так же, с толком и расстановкой обрабатывались и готовились новые помощники для Ефима Ивановича. Ибо кадровые перестановки намечались, да и начались грандиозные. В своё время, естественно, через месяц, а то и несколько. А те что произошли сразу, благодаря уволенным и проворовавшимся чиновникам по «делу Вовси», вообще органично вписались в картину начавшихся должностных пертурбаций.

Попутно разрешились и некоторые личностные отношения в окружении Шульги. Хотя с той же Юлей, неожиданной пассией Петра Ярового, никаких сложностей не произошло. Шульга-Паркс встретил её, будто бы случайно, завлёк в укромное место и основательно поработал над сознанием пациентки. Девица оказалась довольно разбитной, если не сказать, что уже почти «испорченной». Причём не только в плане сексуальной распущенности, будучи в телесной близости то с одним, то с другим местным хулиганом. Не переборчивая красавица ещё и в охотку почти начала работать с воровской компанией, выискивая подходящие для ограбления квартиры и пытаясь втереться в доверие советских граждан, хозяев намеченных для грабежа объектов.

С дальнейшей уголовной карьерой Юлечке обломилось. Как и обломилось с этим же и её знакомым воришкам-хулиганам. Самые злостные на нары отправились, а кто не слишком погряз — те резко сменили образ жизни, после коротенькой встречи с мемохарбом. Ко всему и бывшие хахали молодой распутницы напрочь лишились мыслей о мщении или о какой-либо ревности. А сама Юлия со страстью и небывалым энтузиазмом возлюбила товарища Ярового самой искренней и чистой любовью. По крайней мере так выглядело со стороны и в этом был уверен сам Киллайд.

А вот с дядей Борей, опекуном Анастасии, получилось вообще невероятно интересно. С точки зрения советских обывателей, естественно. Потому что представитель цивилизации пьетри подобными перипетиями отношений между иными землянами не заморачивался. Он руководствовался девизом: «Лишь бы человек был хорошим и помогал осуществлению общего плана!»

Всё началось с той самой ночи, после свадьбы. Тогда обе вдовушки Еланцевы забрали пьяненького парторга ночевать к себе. Имелась ведь свободная комната. И уж как там случилось такое, но Борис Денисович «заночевал» великолепно: не просто одну из дам соблазнил-оприходовал, а сразу с двумя справился. То ли генерал Алкоголь помог, то ли рядовой Одиночество в нужную сторону подтолкнул, но получился этакий равнобедренный треугольник, при полном непротивлении всех сторон. Конечно, никто из троих об этом не кричал на каждом углу. Наоборот, все они проявили уместную конспирацию и держали свои отношения в глубокой тайне. Но разве можно что-то скрыть от мемохарба?

Тем более что ему пришлось давать новые наставления дядюшке и он сразу обнаружил новую сложность. Ибо все три участника загорелись такими пылкими страстями, что впору было их сравнить с Ромео и парочкой Джульетт. Сравнить и учесть. Так что пришлось несколько напрячься, ускоряя перевод майора Бельских в столицу. А в ней-то и своих генералов девать некуда! Как и прочих тысяч офицеров в звании пониже хватало, мечтающих пригреться в Белокаменной на хлебном месте. И куда пристроить проштрафившегося на прежнем месте службы парторга? У которого из личного дела ещё не успел исчезнуть прежний строгий выговор за слабую работу с личным составом? Если бы не спеша, с толком, с чувством, с расстановкой… А так?

Пришлось изрядно побегать, потратив на родственника жены времени в десять раз больше, чем намечалось. Потому что кадровики ВС СССР — оказались ещё те крутые перцы, среди которых чуть ли не каждый пятый — пакри. И что можно внушить таким монстрам, которые не боялись самого Жукова? Точнее, это сам великий маршал Победы побаивался кадровиков и старался с ними вообще не связываться.