Силиконовые горы

Едва услышав ее голос, он заявил, что общаться с ней не желает. Но, видимо, был в ее тоне истерический надрыв, который его смягчил.

– Ксения, я же тебя предупреждал. А ты все сделала наоборот, как будто бы нарочно.

– Но я не виновата! Откуда я знала, что та тетка в клинике была журналисткой?! Даррен, ты бы ее видел, она была такая несчастная, изуродованная… Мы просто хотели ее поддержать, вот и рассказывали ей о себе. А она так подло этим воспользовалась.

– Ксения, но мы договаривались, что ты никому о себе рассказывать не будешь. В том числе несчастным изуродованным женщинам. Боюсь, что сейчас я уже ничем не смогу тебе помочь.

– Но почему ты даже меня не выслушал? – вслух удивлялась она. – Неужели я совсем ничего для тебя не значу? Просто фигурант этого долбаного контракта?

– Об этом лучше вообще не будем, – мягко возразил он, – мне едва не выставили неустойку. Мой адвокат еле с этим разобрался. Ты хотя бы понимаешь, скольких людей подвела? Все на тебя рассчитывали.

– Понимаю, – промямлила она.

– И давай договоримся, что ты больше не будешь мне звонить. Ксения, мне очень жаль, но это бесполезно.

– Хорошо, – выдавила она.

В жизни Ксении Пароходовой начиналась черная полоса.

ГЛАВА 10

В роскошно обставленном кабинете генерального директора модельного агентства она чувствовала себя названной ведьмой перед непроницаемым лицом инквизиторского суда. Прорваться в святая-святых было ох как непросто. Директор, он же фактический владелец, редко снисходил до общения с рядовыми служительницами подиумного культа – в основном если те утоляли голод его ночного одиночества.

Ксении пришлось сначала поругаться с секретаршей (которая недолюбливала работающих моделей, потому что когда-то ее собственная карьера не сложилась), а потом подарить ей флакон Rush от Gucci, и только тогда ее записали на прием.

Она и сама не знала наверняка, чего ждала от этой встречи.

Когда-то, почти семь лет назад, она уже стояла перед этим столом из красного дерева, на этом антикварном персидском ковре – стояла и смотрела испуганно на этого мужчину в безупречно сидящем бежевом костюме. Семь лет – совсем немного, но Ксюше казалось, что целая жизнь прошла. Она стала другим человеком, прошла жесткую школу московской дрессировки, когда ты то питаешься гречкой, дотягивая до очередной подачки работодателей, то принимаешь в подарок килограмм черной икры от олигарха, который положил на тебя глаз и рассчитывает на взаимность.

Семь лет назад она была всего лишь провинциальной выскочкой в клеенчатых туфлях (проплешины находчиво закрашивались черным фломастером), которая сама не знала, чего именно хочет от этого города, но в глубине души понимала, что хочет многого. Обычно просмотром новых моделей занимались менеджеры, но на Ксюшу, робко переминающуюся в приемной, обратил внимание сам директор, и это был хороший знак. Он задал ей ряд стандартных вопросов, щелкнул поляроидом, задумчиво смотрел, как в квадратике фотографии медленно проявляется ее смущенное лицо. Потом вдруг попросил снять юбку и в одних колготах пройтись по комнате. Ксении было страшно, но каким-то внутренним чутьем она поняла: это тест на профпригодность. Тело для модели – рабочий инструмент. Будешь стесняться своего тела – далеко не пойдешь. Через голову она сняла юбку и аккуратно повесила ее на спинку стула – почему-то это его умилило. Потом встала на цыпочки и покружилась, прекрасно зная, что совершенство ее ног никогда не оставляет равнодушными мужчин.

Ему понравилось.

– Вы нам подходите, – сказал он, – денег у вас, как я понимаю, нет?

– Нет, – потупилась она.

– Портфолио мы можем сделать и за свой счет. Потом отработаете. По субботам и четвергам будете приходить сюда на уроки дефиле. Месяц позанимаетесь, и можно будет отправлять на показы. Это все.

– Все?

– А вы что подумали? – хмыкнул он. – Одевайтесь и идите к секретарю. Она все расскажет про портфолио.

Когда она, одернув юбку, собиралась уже выйти, он вдруг догнал ее в дверях. За плечи развернул к себе – легко, как невесомую тряпичную куклу, – и внимательно посмотрел в ее ненакрашенное, едва тронутое солнцем лицо. Ксения ссутулилась, сжалась вся, подумав бог знает что. Но он, минуту помолчав, отпустил ее и покачал головой.

– Хорошо, что вы пришли. У вас потрясающая фактура. Росту не хватает правда, зато лицо… Думаю, у нас все получится.

Тогда, семь лет назад, она чувствовала себя победительницей. Секретарша (та же, что и сейчас, только тогда она была заметно свежее и еще изредка участвовала в каких-то малозначимых показах, представляя себя возможной звездой) выдала ей анкету, назначила день фотосессии. «Повезло вам, – сквозь зубы сказала она, – он редко кем так сразу интересуется».