Сильмариллион

А в Дориате наступили черные дни. Горе и безмолвие воцарились во владениях Тингола, когда исчезла Лутиэн. Долго искали ее, но напрасно. И говорится, что в ту пору Даэрон, менестрель короля, покинул Дориат, и никто его более не видел. До того, как Берен явился во владения Тингола, Даэрон слагал музыку для Лутиэн, когда пела и танцевала она; и любил ее великой любовью, и грезы свои о ней воплощал в дивных мелодиях. То был величайший из эльфийских менестрелей к востоку от Моря, что превзошел самого Маглора, сына Феанора. Охваченный отчаянием, ушел он в неведомые края, разыскивая Лутиэн; и, перевалив через горы, оказался на Востоке Средиземья. Там, на протяжении долгих веков, слагал он близ темных вод плач о Лутиэн, дочери Тингола, что красотой затмевает все живое.

В ту пору Тингол обратился к Мелиан, но на этот раз она не дала ему совета, говоря, что судьба, которую сам же он навлек на себя, должна свершиться до конца и что Тинголу остается только ждать. Но король узнал о том, что пути его дочери увели ее далеко от Дориата, ибо пришли тайные гонцы от Келегорма, как уже говорилось ранее, сообщая, что Фелагунд и Берен мертвы, а Лутиэн находится в Менегроте и Келегорм желает взять ее в жены. Тогда разгневался Тингол и разослал лазутчиков, думая объявить войну Нарготронду: так стало известно королю, что Лутиэн бежала опять, а Келегорм и Куруфин изгнаны из Нарготронда. Теперь же Тингол пребывал в нерешительности, ибо у него не доставало сил воевать с семью сыновьями Феанора; но он послал гонцов в Химринг просить их о помощи в поисках Лутиэн, раз уж Келегорм не отослал ее в дом отца и не сумел удержать ее в безопасности. Но на северных границах королевства гонцов Тингола поджидала нежданная и негаданная опасность: разъяренный Кархарот, Волк из Ангбанда. Одержимый зверь мчался с севера, разрушая все на своем пути, и, миновав наконец восточные пределы Таур-ну-Фуин, пронесся вниз от истоков Эсгалдуина точно лесной пожар. Ничто не могло остановить его, и бессильны оказались чары Мелиан, ограждающие Дориат, ибо сама судьба гнала волка вперед, и сила Сильмариля, пламя коего сжигало чудовище изнутри. Так ворвался зверь в хранимые леса Дориата, и все живое бежало пред ним. Из гонцов уцелел только Маблунг, главный военачальник короля: он-то и принес страшную весть Тинголу.

В этот-то горький час и возвратились Берен и Лутиэн. Они спешили с запада, а слухи об их возвращении опережали их, словно звуки музыки, что приносит на крыльях ветер в дома, погруженные во тьму, где царствует скорбь. Наконец достигли скитальцы врат Менегрота, и огромная толпа следовала за ними по пятам. И Берен подвел Лутиэн к трону отца ее, Тингола, и тот в изумлении взглянул на Берена, ибо почитал его мертвым, но не обрадовался король его приходу, ибо бессчетные бедствия навлек этот смертный на Дориат. А Берен опустился пред ним на колени и молвил: «Я дал слово, и я возвратился. Я пришел за тем, что принадлежит мне».

И отозвался Тингол: «Свершил ли ты назначенный тебе подвиг, исполнил ли обет свой?»

И отвечал Берен: «Мой обет исполнен. Даже теперь рука моя сжимает Сильмариль».

Тогда молвил Тингол: «Так покажи мне его!»

И Берен протянул свою левую руку, и медленно разжал пальцы, и рука была пуста. Он протянул свою правую руку – и с этого часа нарек себя Камлост, Тот, Кто Приходит с Пустыми Руками.

Тогда сердце Тингола смягчилось, и Берен сел у трона его по левую сторону, а Лутиэн – по правую, и они поведали историю Похода, а все слушали и дивились. И показалось Тинголу, что этот человек непохож на прочих смертных, и числиться ему среди великих Арды; непостижной и небывалой представилась королю любовь Лутиэн; и понял король, что назначенной им судьбе не могут противостоять никакие силы мира. Потому наконец он уступил, и перед троном короля Берен и Лутиэн соединили руки.

Но тень омрачила ликование жителей Дориата, радующихся возвращению прекрасной Лутиэн. Узнав о причине безумия Кархарота, эльфы преисполнились еще большего страха, понимая, что разъяренный зверь заключает в себе великую угрозу, ибо ему передалось могущество священного камня; и одолеть его едва ли возможно. И Берен, услышав о нападении Волка, понял, что не завершен еще Поход.

С каждым днем Кархарот приближался к Менегроту; засим стали готовить Охоту на Волка: немало сложено легенд о травле чудовищ, но ни одна не повествует о подвиге более опасном. На Охоту отправились Хуан, Пес из Валинора, и Маблунг, Тяжелая Длань, и Белег Могучий Лук, и Берен Эрхамион, и Тингол, король Дориата. Ранним утром выехали они в путь и переправились через реку Эсгалдуин; Лутиэн же осталась ждать у врат Менегрота. Мрачная тень пала на ее сердце, и показалось ей, что померкло солнце и сделалось черным.