Сильмариллион (перевод Lex Hellhound)

Теперь тень Моргота простиралась надо всеми северными землями, но Барахир отказался бежать из Дортониона, продолжая сражаться за каждый клочок своей земли. Моргот натравил на него свои своры, и избежать погибели удалось всего единицам; все леса северных склонов этой местности вскоре мало-помалу превратились в настолько ужасающие и исполненные темным колдовством пустоши, что даже орки забредали туда лишь в случае крайней необходимости. Земли эти стали называть Дельдуват и Таур-ну-Фуин, Лесом под покровом Ночи. Деревья здешние после пожаров стали черными и зловещими, с извивающимися корнями, похожими на цепляющиеся за тьму черные когти. Те, кому довелось оказаться среди них, слепли и теряли ориентацию, после чего их душили или преследовали до безумия чудовищные видения.

Положение Барахира в конце концов стало настолько отчаянным, что его жена, Эмельдир Мужественная (чей разум был настроен скорее сражаться бок о бок с сыном и мужем, нежели бежать), собрала вместе всех оставшихся женщин и детей и раздала оружие тем, кто был способен его держать. Она повела их к возвышавшимся позади горам, и следуя смертельно опасными тропами и понеся на них большие потери, они пришли, наконец, в Бретиль. Некоторые получили пристанище среди народа Халадин, а другие отправились через горы в Дор-ломин к народу Гальдора, сына Хадора. Среди них была и Риан, дочь Белегунда, и Морвен, дочь Барагунда, которую еще называли Эледвен — "прекрасная, как эльфийка".

Своих мужчин, оставленных позади, им уже никогда более не довелось увидеть живыми, ибо все они были убиты один за другим, пока не осталось с Барахиром всего дюжина: его сын Берен, его племянники Барагунд с Белегундом, сыновья Бреголаса, и еще девять верных слуг его дома, чьи имена надолго сохранились в песнях Нольдор. А звали их Радруин и Дайруин, Дагнир и Рагнор, Гильдор и Горлим Несчастливый, Артад и Уртель, а также юный Хатальдир.

Все они стали скитальцами без пристанища и надежды, отчаянной бандой, которой некуда было бежать и нечем кормиться, ибо дома их были уничтожены, а жены с детьми захвачены в плен, убиты либо бежали прочь. Из Хитлума не было ни вестей, ни подмоги, а тем временем на Барахира с его людьми велась охота, словно на диких зверей; тогда они отступили в опустошенные нагорья за лесом и блуждали там среди каровых озер и вересковых пустошей, скрываясь от разведчиков и темной магии Моргота. Постелью им служил вереск, а крышей — затянутое облаками небо.

Почти два года спустя после Дагор Браголлах нольдорцы все еще продолжали защищать западный перевал у истоков Сириона, ибо в его водах текла сила Ульмо, и Минас Тирит по-прежнему успешно противостоял нападениям орков. Но вот однажды, уже после гибели Фингольфина, к сторожевому посту Ородрета у Тол Сириона пришел Саурон — величайший и самый ужасающий из прислужников Моргота, которого на синдарине называли Гортауром. К тому времени он стал колдуном невероятной силы, повелителем призраков и теней, обладавшим извращенной логикой и жестокостью; он уродовал и осквернял все, к чему бы не прикасался, и жутко деформировал все, над чем имел власть. Помимо прочего, был он повелителем волков-оборотней, и власть его несла лишь боль и мучения.

Он взял Минас Тирит приступом, когда всех его защитников накрыло темное облако страха; Ородрет был отброшен прочь и вынужден был бежать в Нарготронд. Саурон же превратил Минас Тирит в сторожевую башню Моргота, твердыню зла и постоянный источник угрозы; прекрасный остров Тол Сирион попал под проклятие, и впоследствии его называли не иначе, как Тол-ин-Гаурот, или остров Оборотней. Ни одно живое существо не могло прошмыгнуть незамеченным через долину, за которой бдительно следил с башни Саурон.

Теперь Моргот держал в руках западный проход, и через него в Белерианд полился поток ужаса, заполонивший его поля и леса. Своих противников он безжалостно преследовал за пределами Хитлума, разыскивая места их тайных укрытий и одну за другой занимая их крепости. Орки все наглее бродили по Белерианду, спускаясь вниз по течению Сириона на западе и Колона на востоке, и в конце концов полностью окружили Дориат. Звери и птицы бежали с их пути, и тишина да запустение неуклонно распространялось на земли Белерианда с Севера. Многих захваченных в плен Нольдор и Синдар орки уводили в Ангбанд, где они становились рабами, вынужденными использовать свое мастерство и знания на пользу Морготу.

Моргот рассылал по окрестностям своих шпионов, облаченных в чужие доспехи и распространявших повсюду ложь; они обещали вознаграждение, коварными словами сея страх и зависть среди народов Белерианда, обвиняя их правителей и вождей в алчности и предательстве друг против друга. И этой лжи, благодаря проклятию братоубийственной резни в Альквалонде, зачастую верили; и действительно, в эти темные времена во лжи появилось зерно правды, ибо сердца и умы белериандских эльфов были затуманены отчаянием и страхом.