Сильная. Независимая. Моя (СИ)

— Голова разболелась, и я уехала, — даже почти не вру. Не рассказывать же правду.

Вот даже интересно, как бы повернулась ситуация, если бы я сейчас призналась подруге?

— Ну ладно. Отдыхай.

— Спасибо. Вы то разъехались уже?

Хочется спросить, как себя чувствует Владимир, но не буду. Ничего не хочу о нем знать. Отныне мне все равно. Подыхать будет и пальцем не пошевелю.

— Да, по домам расползлись. А ты же хотела с нами ехать, вот я тебя и потеряла.

— Ясно. Все хорошо со мной, — успокаиваю подругу. — Сплю уже почти.

— Спокойной ночи.

— И тебе.

Откладываю телефон и смотрю в потолок. Опять подступают слезы, и я не сдерживаю их. Давно не плакала, пора опустошить слезохранилища. Могу себе позволить. Завтра воскресенье, есть целый день, чтобы привести себя в порядок. Чтобы в понедельник быть в себе. И с гордо поднятой головой пойти на работу. Это просто слабость. Пройдет. Всего ничего. Работа, работа и еще раз работа. Только она у меня и осталась.

Видимо судьба у меня такая вляпываться во всякое дерьмо. Невольно вспоминается Брагин. Мы остались прошлом, хотя несколько лет назад кипели нешуточные страсти. Я любила Ефима до одури, но, поняв, что он встретил другую, держать не стала. Не опускаясь до долгих и мучительных выяснений отношений, наступила себе на горло и исчезла из его жизни.

Разом перерубила все контакты. Я ушла из больницы, переехала и начала жизнь с чистого листа. Остался только кот. Перетерпела и пережила, хоть и осталось несколько глубоких шрамов на сердце. Поэтому выходка Владимира меня точно не сломает, а скорее закалит.

Глава 4 Владимир (черновик)

Глава 4 Владимир (черновик)

Телефон надрывается где-то неподалеку и неприятно лупит по мозгам.

Кому там, блядь, неймется?

Не хотя разлепляю веки и морщусь от яркого света. Сколько хоть времени-то? По ощущениям полдень, не меньше. Башка трещит по швам и раскалывается, а во рту словно безжизненная пустыня. Зашибись я вчера побухал. Мобильник затыкается сам по себе, а я так и не успел его найти.

Похер, кому надо еще раз перезвонят.

Сажусь на постели и сжимаю ладонями виски. Че ж так гудит? Сколько я вчера выжрал-то? Явно больше, чем стоило. Осматриваюсь. Комната не моя. Голый-то почему? Деньги валяются. Нехорошее предчувствие зреет где-то внутри, но не до него сейчас.

Телефон вновь оживает и голосит на всю комнату.

Твою ж мать!

Мобилизирую все силы и нахожу-таки злосчастный гаджет в кармане брюк, что валяются на полу. На экране высвечивается неизвестный номер. Утро начинается с очередного пиздеца? Проверим.

— Молотов, — зло отзываюсь я.

— Володечка, здравствуй, — в динамике журчит нежный голосок жены, а меня сносит к ебеням волной плохо контролируемого гнева.

Так и не переварил весь тот треш, что Марина мне устроила. Раскатала, как сопливого пацана. Мужское нутро до сих пор пылает от негодования.

— Я, кажется, говорил, что не хочу тебя ни видеть, ни слышать, — сухо напоминаю и стискиваю пальцами переносицу. Голова болит все сильнее. Срочно надо обезбольку раздобыть.

— Мы вообще-то женаты.

— Пока еще женаты.

Так уж вышло, что в нашей стране есть закон, что я не могу развестись с женой, которая недавно родила от другого мужика. Без ее согласия. Сначала надо доказать, что ребенок не мой, а я жертва корыстного обмана. Ну ничего, я не тороплюсь.

— Но так нельзя, у нас дочь крошечная совсем, — Марина всхлипывает, пытаясь вызвать жалость. Но я ничего кроме презрения не чувствую.

— У тебя, Марина, дочь, — хмыкаю зло. — У меня есть только сын.

— Это еще не доказано, — шипит она.

— Дело времени. В ближайшее время я сделаю тест ДНК и все встанет на свои места.

Надоел этот разговор ни о чем. Переливание из пустого в порожнее.

— Мне нужны деньги. Чем мне ребенка кормить?

Охренеть предъява. А чем думала, когда перед моим безопасником ноги раздвигала?

— Мне похуй, — рявкаю я. — Это головняк Тимура.

— Какой ты жестокий! — именно так, и она прекрасно это знала. — Из-за тебя его на работу никуда не берут.

А вот это бред, точнее тухлый развод. Я ничего не предпринимал. Мне тупо лень было заморочиться. Только такая курица, может повестись на него.

— Дура ты, Марина…

Осекаюсь, замечая женские трусы на кровати.

Та-ак. Это уже интересно.

Сбрасываю звонок, закидывая номер в черный список и сосредотачиваюсь на находке. Рассматриваю дизайн и пытаюсь раскачать распухший мозг на воспоминания. С кем же я вчера отжигал?

Вискарь. Еще вискарь. И еще. Друзья. Корпоратив. Татьяна. Помощь предложила. А потом, как в тумане. Кусочки пазла мелькают перед глазами, пока не складываются в одну картину. Точнее в не очень приглядное кино.

— Таня? Да ну нахер!

Шумно выдыхаю и растираю лицо ладонями. Ничего не проходит. Не наглючило. Отчетливо помню вкус ее губ, кожи. Даже то, как звучит ее наслаждение. Как она кончила подо мной. Бурно и ярко.

Дрожь прокатывает по телу, а член наливается силой. Вот это нихрена себе. От одних воспоминаний вставляет.