Сильнее бури

И снова Аликула выручило несчастье. Ребе- нон, не прожив и нескольких дней, захворал и умер.. Теперь легче стало скрыть позор Назакатхон. Отец и дочь, придумав какой-то предлог, перебрались в отдаленный кишлак, и закрытый котел так и остался^закрытым. l Мужчин, как м^х на мед, по-прежнему тянуло к Назакатхон. Аликул, продолжая лелеять в душе мысль о выгодном зяте, ловил теперь возможности, которые предоставлял ему сегодняшний день. Пользуясь, как приманкой, красотой дочери, ему легче было добиться расположения нужных людей. Пораскинув умом, он решил устроить Назакатхон на работу: к девушкам узбечкам, не боявшимся труда, окружающие относились с уважением, с большим доверием. Трудовые заслуги росли в цене…

Назакатхон, чувствуя себя виноватой перед отцом, во всем его слушалась, и это не было ей в тягость. Аликул, сам ненавидевший грубую, «черную» работу, подыскивал для дочери работу «поинтеллигентней»: в библиотеке, в кооперативе, в колхозной канцелярии… Общительная по натуре, Назакатхон быстро сходилась с людьми, и это было на руку Аликулу. Выходило так, что теперь он действовал не в одиночку, ему во многом помогала дочь.

Жизнь Назакатхон, по-прежнему бездумная, обрела веселую пестроту. У девушни обнаружились повадки завзятой кокетки и любвеобильное сердце. Решительно изгнав из памяти первого своего возлюбленного, она устремилась навстречу новой любви, а отец умело направил ее пылкое чувство по нужному руслу.

После неудачного романа с безусым заведующим клубом Назакатхон сама благоволила к людям посерьезней, посолидней. С ними было интересней: они неутомимо, наперебой выказывали ей самые горячие знаки внимания, готовы были исполнить любую ее прихоть, все делали, чтобы потешить, развлечь беспечную красавицу. Назакатхон нравилось это. Лишь изредка тень набегала на ее лицо: это случалось, когда она замечала в глазах знакомых девушек трепетный, чистый свет большой, застенчивой, непонятной для Назакатхон любви… И, сама не зная почему, она испытывала легкую, щемящую зависть…

Так и жили бывший нупчик, в котором крепкой оставалась торгашеская закваска, и его дочь, смазливенькая, веселая Назакатхон.

Но время бежало, словно быстрая вода в арыке. Аликул затосковал по родным местам. Там начинался его извилистый жизненный путь, там ему надлежало и завершиться… В последние годы Аликула реже преследовали неудачи, у него был уже завидный послужной список, он сумел сколотить небольшой «капиталец». Оставалось только осесть навсегда в родных краях, добиться наконец всеми правдами и неправдами почета, покоя и всяких благ, о которых он мечтал еще в молодости.

Аликул вернулся в Алтынсай.

Глава пятнадцатая

СНОВА В АЛТЫНСАЕ

В Алтынсае давным-давно забыли о прегрешениях Аликула и даже обрадовались возвращению земляка. На первых порах он поселился у одного из своих родственников. Самые докучливые из алтынсайцев пытались выведать у Аликула о его делах и похождениях за годы отсутствия, но на все расспросы он отвечал неохотно и лишь многозначительно подчеркивал, что все это время он жил и трудился не где-нибудь, а в Мирзачуле, в колхозах, славившихся умельцами-хлопкоробами, настоящими мастерами своего дела. Он, Аликул, многому научился у них, да и сам не раз получал премии…

Любопытные односельчане вскоре отстали от неразговорчивого «мирзачульца» и принялись ждать доказательств делом, работой. Ждать пришлось недолго.

Отдохнув несколько дней, Аликул отправился в сельсовет, к Айниз, познакомиться с молодой «начальницей», поздравить ее с удачным замужеством, расспросить о здоровье старого Умурзак- ата. Это был долг вежливости, выполнить его было и выгодно и приятно…

Айкиз вышла из-за стола навстречу почтенному гостю, провела его к стулу и, сев на свое место, окинула посетителя внимательным взглядом.

Аликул поставил между коленями сучковатую, отполированную палку, оперся о нее ладонями и ©газал с извиняющимся смешком:

•- Вот, дочка, зашел представиться местным властям… Хе-хе… Ты-то меня, верно, и не помнишь. А я тебя помню. Хе-хе… Да, помню. Ты тогда во-от такой была. - Аликул простер над полом ладонь, показывая, какой крохотной была когда-то Айкиз. - И мужа твоего помню, Алимджана… Непоседливый был малыш, да простит меня аллах! Во всех драках верховодил… А теперь, говорят, тоже большой человек. Так что, дочка, прими мои поздравления. Рад я и за тебя, и за Алимджана…

Айкиз решилась наконец перебить посетителя. Поблагодарив его за теплые слова, улыбнулась и вскользь бросила:

- Отец рассказывал мне о вас…

Аликул перехватил короткую улыбку Айкиз, тяжко вздохнул: