Сильнее меня

Только произнеся это, я понимаю, что Лаэм всегда уверял меня в обратном. Это мои домыслы, отголоски собственных чувств. Меня нельзя назвать обиженной судьбой: у меня всегда был и дом, и семья, и положение, которому многие завидовали. Но было и другое. Отец, который с детства возлагал на меня большие надежды. Который отправил меня в школу и затем в академию, где учились в основном дети более знатных и одарённых родов. Сколько раз я смотрела на них и чувствовала, что недостаточно хороша?

Сколько раз думала об этом за последнее время? Из-за Войера, который творит что хочет? Из-за самого Траяра?

— Возможно, ты права, — произносит тот, — Но тебе нравится эта защита?

Его руки вдруг забирают у меня поднос.

Он оставляет два кристалла, а остальное опускает на пол. Затем распрямляется и показывает мне отобранные камни.

— Ты ведь тоже знаешь теорию чар, пусть и не занимаешься ими на практике. Что будет, если соединить два противоположных ключа, ничем не уравновесив?

— Пустая реакция, — морщусь я.

— Искры, свет, огонь, и никакого результата. Но со стороны смотрится красиво, это да.

Я открываю рот, чтобы возмутиться — потому что разговор начинает выводить из себя! Но Траяр внезапно усмехается. Как-то по-другому. Незнакомо.

— Хочешь попробовать? Это или что-нибудь ещё. Ты так завороженно за мной наблюдала.

Прежде, чем я возражаю, кристаллы ложатся мне в руки — а следом мои запястья накрывают мужские ладони.

Я мелко вздрагиваю.

Несколько мгновений не дышу. Пытаюсь понять, что чувствую, пока меня обжигают чужие пальцы. Держат. Совершенно не желают отпускать — будто это всё какая-то забавная игра. А потом они еле заметно двигаются, и я словно падаю в пустоту.

Там нет ничего из привычной жизни: ни работы, ни прошлого, ни моего фиктивного жениха. Есть тёмные глаза передо мной. Покалывание на коже — от горячих рук. Дурманящий запах. Мой рваный вздох. Какое-то непонятное движение губ Траяра…

Что если он и правда ненормальный?

Что если честь и братская любовь ему неведомы? И он действительно с первой встречи думает обо мне? Тогда все эти желания — взаимны? Обхватить его шею, запустить пальцы в чёрные волосы — даже в конце дня они лежат слишком ровно, почти идеально! Провести ладонями по его камзолу, скользнуть ниже, на рубашку — почувствовать жар тела и наверняка идеально упругие мышцы…

В этот раз я прихожу в себя через боль. Потому что острые грани кристаллов врезаются в ладони.

— Не трогай меня.

Эта дурь по-прежнему со мной.

Да мне ещё хуже, чем было!

— Что?

— Не трогай!

Я дёргаюсь в панике. Раньше, чем понимаю, кристаллы звенят об пол. Моя рука взвивается, бьёт в мужское предплечье, а затем — когда Траяр зачем-то пытается меня остановить — магия стреляет в пальцы. И смазанным движение хлещет его по лицу.

Вот тогда я прихожу в себя.

Только, кажется, ужасно поздно.

Траяр застывает. Тёмные глаза расширены. Он больше не двигается — не подносит руку к лицу, не пытается меня удержать, просто смотрит.

Осознание того, что произошло, окатывает меня ледяной волной. Вымывает почву из-под ног. Заставляет сделать два шага назад, закрыть рот рукой.

Увы, это не помогает.

Я схожу с ума.

И я… только что ударила высшего аристократа. Своего начальника. Ни за что, по сути, на ровном месте!

“Мне конец”, - мелькает отчаянная мысль, с которой я мечтаю по-настоящему куда-нибудь провалиться.

Глава 10

— Каких демонов?

Негромкий голос Траяра кажется мне грохотом, с которым мог бы упасть стоявший у стены стеллаж. Он врезается в уши, бьёт жаром в щёки.

А на щеке высшего аристократа медленно проступает розовая полоса. Мысль, что она превратится в полноценный след, который будет видно через час, через два, завтра, окончательно добивает!

— Прости, — прошу я глупо. — Я…

“Не хотела”? “Совершенно случайно тебя ударила”? “На меня накатило безумие”?

— В бездну “прости”. Что это было? Что такого я сейчас сделал, Эларин, чтобы получить по лицу?

Его интонации, как ни странно, до сих пор скорее ошарашенные, чем гневные. Но проблема в том, что никакого нормального объяснения у меня нет! Сказать ему правду, признаться в моих съехавших с катушек чувствах? Не представляю, что придёт ему в голову! Что я вру, например.

Или что верная невеста не должна испытывать ничего подобного к брату жениха.

Или что при любых обстоятельствах всё это делает меня очень плохой кандидатурой в жёны Лаэма.

— Я не могу сейчас объяснить. Мне нужно уйти.

Траяр выставляет руку в сторону. С пальцев срывается сила, и железная зверь зала захлопывается с оглушительным хлопком. Это ни разу не помогает — я пячусь! Вдруг всерьёз начинаю отступать, и взгляд мечется по залу в поисках, чем бы отбиться, если придётся.

Потому что даже сквозь все мои холодные чувства прорывается то, что сводит с ума.

В гневе Траяр тоже весьма хорош. Если он снова подойдёт, схватит меня, решив разобраться — я уже не знаю, что сделаю!

Увидев это, носитель древней крови вдруг запрокидывает голову.