Сильнее разума

Да, нелегко убедить, заставить поверить. Однако придется, видимо, свозить этого Кантаурова к самой Римме Николаевне. А может, взять да и собрать всех передовиков вместе – пусть поделятся каждый своим опытом.

Сколько таких вопросов, больших и малых, требуется ежедневно самим решать, ставить перед «инстанциями»? Вон за околицами некоторых деревень синеют зеркальца прудов, озерков. Учесть бы их, почистить да рыбоводством заняться. Рыбу тогда свежую и копченую можно иметь в достатке. А потом нелишне подумать не только о переработке мяса и рыбы, но и овощей, фруктов. Давно стоит без дела завалившийся на бок агропромовский пищекомбинат. Передать его потребкооперации (благо, набирает она добрую силу), да оборудовать там цехи по выработке консервов, напитков безалкогольных, соков? Все это реально, все это само стучится в нашу жизнь!

– И все же иной раз слышу от коллег: напрасно, дескать, требует от нас КНК СССР ежемесячно рассматривать вопрос о развитии подсобных хозяйств, не наше это дело, – размышляет Горшков. – А я так считаю: все вокруг – наше дело. А уж если что и губит его, так это равнодушие…

Знаю, крепко поддерживает народных контролеров райком партии. Первый секретарь В.М. Козлов в беседе так и сказал: «А кого, как не их, наших боевых товарищей и помощников, и поддерживать? Вместе, решаем Продовольственную программу. Побольше бы таких болеющих душой за дело, думающих людей – не грозила бы тогда нашей деревне опасность из кормилицы в иждивенку превратиться…»

…В кабинетик Горшкова, который он делит пополам со своим инспектором, решительно входит женщина:

– Виктор Афанасьевич, а я до вас. Лошадь вот купить хочу. Поможете?

– Вроде бы не по адресу, – улыбается Горшков, узнавая жительницу овражной части города и догадываясь, что тягловая сила нужна ей не иначе, как для вспашки и обработки огородов, расположенных на крутых склонах.

– По адресу, по адресу, – тоже с улыбкой парирует посетительница.

И не ошибается: председатель тянется к телефонной трубке, чтобы позвонить насчет лошади знакомому директору совхоза.

А я, похоже, обретаю окончательную уверенность в том, что запланированный в нынешнем году рост производства мяса в личных хозяйствах Меленковского района на 25 процентов – не прожектерское, оторванное от реалий жизни и настроений людей желание «догнать и перегнать», а вполне посильная задача.

Чтобы стать героем

Вася Шилкин не верил своим глазам. Над полем, что простиралось за деревенскими огородами, занесенными февральскими метелями, из люков каких-то громадных, похожих на вертолет машин, прямо с воздуха на землю прыгали танки. Выскочивший танк от тяжести своей приседал, как барбос Шарик перед прыжком, а затем, выпустив густую струю дыма, круто разворачивался, вздымая белое облако морозного снега, и уходил на высокой скорости в сторону притихшего от страха и холода леса.

Машина-вертолет, выбросив десант, сразу же улетала за горизонт, загребая лопастями винта сухой воздух, струи которого подымали вьющиеся буранчики снежного покрова. А танки все мчались к лесу. На темных броневых башнях их с одной стороны ярко блестел знак «Гвардия», а с другой – эмблема точь в точь такая же, какая была на погонах и петлицах у Васиного дяди Коли, когда тот приезжал прошлым летом на побывку из Армии. А Васин дяди Коля служил разведчиком в одной из парашютных частей.

Вася Шилкин был пионером и учился в четвертом классе. Он любил читать интересные книжки, а особенно книжки про войну. Он знал, о походах Буденного, об Александре Матросове и маршале Жукове больше всех в школе. Он даже знал, что танки умеют ходить под водой, но вот то, что танки умеют летать, он не знал. И (надо ж так!) увидел это сам своими глазами.

У лесной опушки танки вдруг открыли стрельбу. Стволы башенных пушек, сначала торчащие кверху, опустились вниз, заходили, зашевелились, как большущие тараканьи усы, и заплевались красными языками пламени и густыми шмотками черного дыма. Барбос Шарик завизжал, рванулся от Васи и спрятался в конуру.

…Третий день шли ученья. Третий день бегали мальчишки Семеновской школы на переменах смотреть на военные машины, идущие по дороге мимо классов. Техничке тете Пане приходилось звонить в звонок по нескольку раз, извещая о начале урока, но мальчишки все равно опаздывали. И Галина Алексеевна, их учительница, не очень-то ругалась.

Третий день в школе только и шли разговоры, о солдатах, офицерах, танках, броневиках. Третий день мужики в деревне вспоминали настоящую войну, в которой участвовали сами в 41–45 годах. А дед Василий старый, как бог, все рассказывал о войне с японцами.

– О, как мы тогда штыками орудовали! Русский солдат, когда у него штык в руках, непобедим. Ни конь, ни человек его взять не могут.

Мужики над дедом подшучивали, и старый соглашался.

– Конечно, кабы нам тогда такую технику.

Он тер кулаком слезящиеся глаза и приговаривал:

– Крепка Советская власть. Сильны советские ребята.