Сильнее разума

В дверь тихо постучали И на пороге, нервно сплетая и расплетая пальцы, возникла женщина. На вид лет на пятнадцать старше Мелиссы. Худая, изможденная, но одетая с безупречным вкусом, который отличает дам высшего общества.

— Можно… можно войти?

При виде подобной нерешительности у Мелиссы болезненно сжалось сердце. Она медленно кивнула.

— Это ваш дом, — тихо произнесла молодая женщина, вглядываясь в лицо гостьи. Или, точнее, хозяйки.

Осунувшееся, измученное лицо, тем не менее, заключало в себе несомненное сходство с Луиджи. Мелисса почувствовала, как в сердце ее вновь проворачивается тупой нож.

Женщина прикрыла за собой дверь и шагнула вперед, протягивая руку.

— Я Лаура Кавальканти. Джованни рассказал мне всю правду о себе и о вас. Мне… мне страшно жаль. Я предпочла бы познакомиться с вами при более счастливых обстоятельствах.

Мелисса нервно сглотнула.

— Не знаю, что вы думаете о Джованни теперь… но он хотел как лучше. Он намеревался вообще скрыть от вас мое существование. Он так не хотел причинять вам лишней боли!

Лаура изумленно изогнула брови.

— Причинять мне лишней боли? Каким образом тот факт, что вы есть на свете, может причинить мне боль?

— Ну, демонстративно привести в дом дочь, когда вы… вам не удается родить ребенка… это жестоко!

Лаура не то всхлипнула, не то рассмеялась.

— И Джованни решил, пусть я лучше думаю, что он завел себе молоденькую любовницу? Как это тактично, как деликатно с его стороны! О да, он воистину щадил мои чувства!

Мелисса до боли стиснула пальцы.

— Джованни не хотел, чтобы вы вообще что-либо знали!

Лаура порывисто схватила руку молодой женщины.

— Неужели он и впрямь думал, что жена ни о чем не догадается? Не почувствует неладное?

Не заподозрит худшего? — Она обняла Мелиссу за плечи, та не сопротивлялась. — И в результате Джованни скрывал от меня то, чему я всей душой порадовалась бы!

— Порадовались бы? — эхом откликнулась Мелисса.

Лаура на мгновение прижалась изможденной щекой к ее плечу.

— Неужели вы не понимаете? — глухо произнесла она. — Вы — живое доказательство того, что Джованни может стать отцом. Я боялась, панически боялась, что проблема не во мне, а в нем! Это такой удар по мужской гордости! Поэтому-то столько лет отказывалась ложиться на обследование… Вдруг выяснилось бы, что я здорова, а Джованни бесплоден! Я бы утешала его как могла, но это было бы бесполезно: узнав такое о себе, муж просто сломался бы. Даже сейчас, после всех анализов и тестов, — а в любые анализы ведь может вкрасться ошибка, — я волновалась. Но вот вы стоите передо мной, юная красавица, здоровая, статная, и вы — дитя Джованни! О радость, о счастье!

Глаза Лауры сияли.

— Вы и впрямь мне рады? — робко, боясь поверить, переспросила Мелисса.

— А как же иначе? Как мне не радоваться, что Джованни отыскал вас — чудом, спустя столько лет? — Лаура улыбнулась, и улыбка эта словно по волшебству преобразила исхудавшее, бледное лицо. Синьора Кавальканти словно помолодела на десять лет. — Разумеется, я по-прежнему намерена горы свернуть, лишь бы родить ему дитя. Но знать, что Джованни уже стал отцом, — это так отрадно! Это дает мне новую надежду!

Улыбка Лауры угасла — словно солнце зашло за тучи. Она уронила руки.

— Мне следовало больше доверять мужу. Он так преданно любил меня все эти годы, даже когда я была несчастна и принадлежала другому. Как я только могла подумать о нем плохо?

Как смела заподозрить измену там, где ее и быть не может? В том, что произошло, виновата я и только я одна.

Лаура с раскаянием подняла на гостью сапфирово-синие, как у Луиджи, глаза.

— Это я послала к вам брата. Я была в отчаянии, в ужасе. Кого еще могла я умолять о помощи? Я не прошу вас простить меня… Понимаю, что это невозможно… — Голос ее беспомощно прервался.

Что ей сказать? — смятенно думала Мелисса. Эта женщина спасала свой брак, свое семейное счастье. Ее брат защищал честь сестры. Горло Мелиссы свела судорога. Она чувствовала себя героиней старинной итальянской новеллы, где из-за случайного недоразумения рушатся жизни и ломаются человеческие судьбы.

— Нет-нет, все в порядке, — с трудом выговорила она. — Не казните себя. Пожалуйста… — Мелисса вдохнула поглубже, ее слегка шатало. — Можно, я… ненадолго прилягу? Я чувствую себя неважно… Извините, пожалуйста.

Лаура — само воплощение заботливости — тут же подбежала к кровати, отдернула парчовое покрывало.

— Отдыхайте, конечно. Я сейчас пришлю вам кофе. Или, может быть, чаю? Или перекусить с дороги? Или фруктов?

Мелисса слабо покачала головой.

— Спасибо большое, не нужно. Я просто очень устала…

— Да-да, понимаю, — сочувственно закивала Лаура. — Тогда я вас оставлю. Подремлите немного, сон вас взбодрит. Я зайду позже — узнать, как вы.

Синьора Кавальканти скрылась за дверью. А Мелисса медленно опустилась на мягкую постель. Голова у нее кружилась все сильнее. Она легла, подтянула ноги к животу. Какие они тяжелые, точно свинцом налиты. Да и все тело словно онемело.

Шелк наволочки приятно холодил щеку. Мелисса натянула на себя покрывало. Глаза ее закрылись.

Засыпаю, подумала она. Лишь бы не видеть снов…