Сильнее смерти

С трудом оторвавшись от этих спокойных, незаслуженно прощающих ему все глаз он посмотрел на Сарджану. Она стояла рядом с ним и улыбалась ему, словно желая показать, что она будет рядом до самого конца. Сказать об этом она не могла – Роувен чувствовал, что ее душили слезы.

Он подвел всех, кто ему доверял, всех, кто был ему дорог. Это он помог Рошель убить Амиара, сам того не желая! И все смерти, которые последуют за этим, будут на его совести. Хаос в кластерных мирах, падение Великих Кланов, гибель его друзей – одного за другим…

Гибель Сарджаны. Неизбежная гибель, потому что ее, сильнейшую колдунью, лидера клана и союзницу Огненного короля, не пощадят. Сможет ли Роувен защитить ее? И сколько это продлится?

Нет, это бессмысленно. После смерти Амиара любой день, который они себе выиграют, будет всего лишь агонией. Они пока уничтожили только трех чудовищ – и то ценой немалых жертв. Но остается еще четверо, сильнейших, самых могущественных!

Им нужен Амиар. Нужен больше, чем кто-либо еще…

Больше, чем Роувен.

Он наконец понял, что должен сделать, и это решение далось ему на удивление легко. Роувен никогда не рвался к смерти, но никогда и не боялся ее. Он знал, что однажды придет и его час. Да, это произошло раньше, чем он думал, но он все равно чувствовал в себе нужное смирение.

Он усмехнулся и подмигнул Сарджане.

– Все будет хорошо, не переживай.

– Что? – смутилась она.

Она не могла понять – а вот Хиония догадалась без труда.

– Роувен, не смей! Ты не можешь!

– Могу и посмею! – отрезал он. – Нельзя терять времени, еще минута – и ничего не получится.

– Мы найдем другой выход!

– Другого выхода просто нет.

Он не собирался спорить, потому что время действительно утекало. Роувен прекрасно знал, что он намного сильнее других магов своего клана. Легенды даже называли его самым сильным колдуном Интегри за всю историю, и это, возможно, было правдой. А значит, у него должно было хватить сил на заклинание, которое всегда считалось запретным… Не просто запретным, невозможным даже!

Но он ведь когда-то шагнул вперед на тридцать лет. Почему у него вдруг не получится вернуться на пять минут назад?

Он прекрасно знал, что делать этого нельзя, и не потому, что такое перемещение требовало чудовищного количества энергии. Он вступал в противостояние с самим потоком времени. Роувен возвращался в час, где он уже существовал, и должен был встретить самого себя. Два проявления одной сущности не могут жить одновременно, это недопустимо. Роувен ни секунды не сомневался, что это его разрушит. Он лишь надеялся, что перед собственной смертью он успеет все исправить.

Хиония бросилась к нему, надеясь остановить, но было уже слишком поздно. Он повторил серию магических жестов так, словно делал это каждый день, прошептал заклинание, и время, захлестнувшись вокруг него петлей, потянуло его назад.

Часы всего мира замерли, и их стрелки изменили привычный ход. Минута, две, три… Пять. Как он и хотел, на большее не был способен даже Вольный Ветер из клана Интегри.

Он снова был в Пургаториуме, где союзники Огненного короля еще праздновали победу и не знали, какая трагедия их ждет. А беда уже была рядом – Рошель, подкравшаяся к Дане и Амиару сзади, занесла руку для последнего удара.

Роувен фазировал, чтобы ускориться, и появился прямо перед ней. Она этого не видела – но почувствовала сразу. Он перехватил ее руку, сжал запястье с такой силой, что она, крикнув, выронила нож. Роувен знал, что, наверно, имеет полное право ее убить – за преступление, которое она готова была совершить. Но он не стал, он просто отбросил ее в сторону.

Рошель упала на землю и свернулась, как змея. Она даже не пыталась подняться, потому что знала, что это бесполезно. К ней уже привлекли внимание, заметили, и эффект неожиданности, ее единственное преимущество, был утерян.

Но на нее сейчас не обратили внимания. Все смотрели на Роувена – а вернее, на двух Роувенов, потому что он сам, прежний, тоже был здесь, он помогал Сарджане с порталом и не ждал беды.

Но он первым сообразил, что произошло. Он взглянул в глаза самому себе – и не увидел ни боли, ни сожаления.

– Это того стоило? – только и спросил он.

– Это того стоило, – кивнул Роувен.

А потом они вновь стали единым целым. Они, сами того не желая, обратились призраками, слились, а плоть обрели уже одним человеком. Одна память наложилась на другую, и знание из будущего никуда не исчезло, даже при том, что уже не могло стать реальностью.

Не исчезло и понимание того, что он скоро умрет. Как такое забудешь! Его тело попыталось объединить две сущности, но вернуться в нормальный временной поток оно просто не могло. Роувен чувствовал, что внутри у него все разрушается. Он то превращался в призрака, то становился человеком, и от него это больше не зависело.

Хиония, конечно же, догадалась, что произошло, она и Суорин помогли ему опуститься на землю, а остальные окружили их со всех сторон.

Теперь Роувен видел рядом с собой не мрак Пургаториума, а лица друзей. Пожалуй, не худшие обстоятельства для смерти.

– Сколько минут? – коротко спросила Хиония.

– Пять.

– Ты с ума сошел?!