Сильнейший ученик. Том 4

— Если ты не против, мы кое-что проверим? — спросил у меня мастер Хоронар, который обнаружился рядом со мной, но с другой стороны кровати.

— Хорошо, — слегка заторможенно ответил я.

В данный момент я больше наслаждался ощущениями отсутствия раскалывающих голову болей, чем действительно прислушивался к словам своих наставников.

Дальше последовали вопросы, на которые я должен был отвечать. Причём вопросы очень странные и часто повторяющиеся. Странность же их была в том, что меня спрашивали о таких простых вещах, будто какого-то младшеклассника, на манер — какого цвета небо. И всё в таком духе. Но приходилось отвечать на подобное и не слишком сильно этому удивляться.

Да и голова пусть и не болела, но я ощущал себя словно в тумане, поэтому и несильно удивлялся тому, что происходил какой-то странный допрос. В какой-то момент я, видимо, уснул и проснулся уже, когда все иглы с моего тела убрали.

Тело наконец-то чувствовало себя отдохнувшим, да и головные боли больше не мучили. Всё-таки есть определённые плюсы в том, что твои наставники, в том числе являются целителями, которые могут помочь даже в столь странных случаях.

— Ну, как себя чувствуешь, ученик? — спросил у меня мастер Хоронар, не отрываясь от листка бумаги, на котором он делал какие-то пометки.

— Почти в норме, — прислушиваясь к самому себе, ответил я. — Что это было, мастер?

— А вот это хороший вопрос, — кивнул мужчина. — Сколько языков ты знаешь, Адриан?

— Кроме имперского? — удивлённо посмотрел я на него. — Лишь пару фраз из Талавийского. У нас не слишком богатый выбор на изучение других языков.

Да и зачем вообще изучать другие языки, когда весь мир говорит на всеобщем имперском. Пусть на нашей планете и нет единого государства, но империя, в которой я живу, является одним из сильнейших государств. Когда-то она охватывала большую часть планеты, но теперь занимала куда меньшую площадь. И всё же у этого были свои последствия, и большая часть народов мира прекрасно знала имперский.

Были, конечно, отдельные народы, которые ещё ратовали за сохранение своего традиционного языка и никто не мешал им его изучать и совершенствовать, но для всех деловых отношений требовался исключительно имперский. Из-за всего этого не понять меня могли, наверное, только в удалённых уголках цивилизации, где могли ещё жить закрытые племена или малые народности, до сих пор цепляющиеся за своё прошлое и не желающие видеть, что происходит в настоящем.

— Интересно, — с улыбкой протянул наставник. — Я, как ты уже знаешь из наших с тобой разговоров, в своё время объездил, можно сказать, весь мир в поисках различных мелодий. В тоже время мне приходилось хоть немного, но изучать местные языки, чтобы общаться с создателями музыки на их языке. Часто, чтобы понять песню, надо понимать, в том числе язык, на котором она поётся, иначе при переводе может получится совсем иной смысл, да и не всё можно перевести с сохранением звучания оригинала. Так вот, я к тому, что мы с тобой буквально несколько минут назад смогли побеседовать на порядка десяти различных языках, на которых ты изъяснялся, чуть ли не лучше меня. И ещё несколько я вообще не узнал.

— Хотите сказать, что это было пробуждение крови? — с надеждой спросил я.

— В твоём случае всё не так просто, — покачал головой мастер Хоронар. — Если упрощать и сравнивать это с программой, то тебе, можно сказать, удалось заполучить частично языковые пакеты из всего массива данных, что возможно было загрузить. Впрочем, и это уже хорошо.

— Да, возможно, — немного потерянно ответил я.

Хотелось, конечно, получить что-то более интересное, чем теперь быть полиглотом, но всё же и это неплохо для разнообразия. Хоть какая-то польза от его длинной родословной.

— Так что в ближайшие дни мы с тобой займёмся оттачиванием этих языков, — кивнув собственным мыслям, произнёс мужчина. — Да и мне будет не лишним освежить воспоминания о них, а то я уже многие моменты стал забывать. Сложно помнить многие нюансы произношения, когда не общаешься на этом языке.

— А зачем мне оттачивать их? — поинтересовался я у наставника. — Я же, получается, получил возможность сразу общаться на незнакомых для меня языках.

— Вот только это ты получил благодаря памяти крови и не совсем корректно, как бы ни хотелось иначе, — терпеливо ответил мастер Хоронар. — Да и твоё произношение неизбежно устарело, а значит, может вызвать недоумение у носителя языка, если ты попробуешь с ним заговорить. Так же может возникнуть проблема с пониманием другого человека, но благодаря начальному знанию, подтянуть язык будет гораздо проще.

— Теперь тренировок станет больше?

— Несомненно, — кивнул наставник и, приподняв левую бровь, внимательно посмотрел на меня. — Необходимо закрепить твои новые умения, если ты, конечно, не хочешь, чтобы они стали для тебя бесполезным грузом?

* * *

— И почему я не удивлен, что у нашего ученика всё опять произошло не так, как должно быть? — ухмыльнувшись, спросил у остальных собравшихся мастеров Нил.

— Как вообще подобное получилось, Самар? — расставляя приготовленные ею блюда, спросила Нури.