Сильнодействующее лекарство

— Но есть еще одно обстоятельство. О нем ты не знаешь.

— Что именно?

— Лучше тебе не знать, — проговорил он, отвернувшись от Селии.

— Сэм, — твердо сказала Селия, — ты должен взять себя в руки. Подобные самоистязания ничего не изменят ни для тебя самого, ни для других.

Словно не слыша ее, он заговорил вновь:

— Для меня здесь все кончено. И ты это знаешь.

— Нет. Я вовсе этого не знаю.

— Я хотел подать заявление об отставке. Юристы говорят, я этого не должен делать, во всяком случае, не сейчас; я обязан оставаться на своем посту. — И мрачно добавил: — Фасад, мол, должен быть сохранен. В интересах компании. Лишь бы не подкинуть лишней кости этим шакалам-адвокатам, которые растерзают компанию исками за причиненный ущерб. Ради этого мне и придется еще какое-то время оставаться в президентском кресле.

— Я рада это слышать, — сказала Селия. — Ты нужен, чтобы управлять компанией.

— Этим придется заняться тебе, — ответил Сэм, покачивая головой. — Разве ты еще не знаешь? Так решил совет директоров.

— Кое-что мне Сэт уже успел рассказать. Но мне-то нужен ты.

Сэм посмотрел на нее глазами, полными невыразимого страдания.

Тут Селия быстро подошла к двери и решительно повернула замок. Сняв трубку телефона, она сказала в нее:

— Говорит Селия Джордан. Я нахожусь у мистера Хауторна. Просьба никого не впускать.

Сэм неподвижно продолжал сидеть за столом.

— С тех пор как это случилось, ты хоть раз плакал? — спросила его Селия.

Вопрос, казалось, его удивил.

— Разве от этого станет легче? — покачал головой Сэм.

— Иной раз помогает.

Она подошла к Сэму, нагнулась и обняла его.

— Сэм, — прошептала Селия, — ну-ка расслабься.

На какой-то миг он отпрянул, глаза его уставились ей в лицо. В них застыли растерянность, сомнение. И вдруг будто плотину прорвало: уткнувшись ей в плечо, он разрыдался, как ребенок.

После встречи с Сэмом, которая состоялась в первый день ее появления на службе, Селии стало совершенно очевидно, что этот человек окончательно сломлен, дух его подорван и он не в состоянии руководить делами компании.

Сэм появлялся на работе каждый день. Он по-прежнему приезжал на своем серебристо-сером «роллс-бентли» и оставлял машину на «кошачьем чердаке» в гараже компании. Иногда они с Селией приезжали туда одновременно, она пользовалась предоставленным ей автомобилем с шофером. Селия оценила по достоинству эту привилегию, поскольку теперь могла просматривать служебные бумаги по пути в компанию и возвращаясь домой. В такие дни они обычно вместе шли в штаб-квартиру компании по застекленному переходу и вместе поднимались на одиннадцатый этаж, где находились кабинеты руководства. Временами они перебрасывались по пути несколькими словами. Если такое случалось, инициатива исходила от Селии.

Оказавшись в кабинете, Сэм, как правило, из него уже не выходил. Никто особенно не интересовался, чем он там занимается, но, кроме нескольких малозначительных распоряжений, оттуда ничего не поступало. На совещаниях руководящего состава Сэм сидел с явно отсутствующим видом, хотя его и ставили в известность о повестке дня.

В общем, на второй день после возвращения Селии стало очевидно, что реально делами компании руководит она.

К ней обращались, когда дело касалось решения вопросов первостепенной важности, да и всех прочих нерешенных проблем. Она бралась за любое дело с характерной для нее оперативностью, целеустремленностью, с особым, присущим ей здравомыслием.

Много времени отнимали совещания с юристами. Вскоре после появления в прессе материалов о монтейне и сообщений о запрете на его продажу в компанию начали поступать первые иски. Некоторые казались весьма обоснованными. В Соединенных Штатах уже успели появиться несколько новорожденных — среди них были и недоношенные — с симптомами, аналогичными тем, что были выявлены в других странах, где матери дефективных детей пользовались монтейном.

Ясно было, что количество подобных случаев неизбежно начнет возрастать.

Но были иски и другого рода. В ряде случаев они возбуждались по инициативе женщин, принимавших монтейн, которым еще только предстояло в ближайшее время стать матерями: основывались они на страхе перед тем, что может случиться. В этих случаях компания «Фелдинг-Рот» обвинялась, как правило, в преступной небрежности. Были иски и необоснованные или попросту мошеннические. Но их тоже приходилось рассматривать в официальном порядке; юристам на это требовалось немало времени и стоило много денег.

Что касается финансов — а Селии пришлось быстро научиться разбираться в совершенно новом для нее предмете, — она выяснила, что страховые резервы компании «Фелдинг-Рот», предназначенные на компенсацию ущерба в результате использования недоброкачественной продукции, составляли сто тридцать пять миллионов долларов.