Сильнодействующее средство

С осторожностью солдата, передвигающегося по минному полю, Аня поведала ему о провалах в памяти, которые имели место после того первого случая на Фиджи. Незначительные эпизоды случались то тут, то там, и самое страшное было то, что они шли по нарастающей. А то, что произошло сегодня, уже можно было расценить как признак серьезных нарушений.

Адам слушал молча, потом надолго задумался. Наконец безжизненным голосом произнес:

— Я припоминаю… Осталось какое-то смутное ощущение, что я чего-то никак не мог вспомнить. — После паузы он признался: — Аня, мне страшно. Очень, очень страшно.

Она обхватила его за шею и крепко прижала к себе.

— Не волнуйся, любимый, мы первым же рейсом вылетим домой. В Гарварде — да, собственно, неважно, где — наверняка найдется специалист, который сможет тебе помочь.

Адам, будучи в совершенно ясном рассудке, подумал: «Откуда такая уверенность, Аня? Не забывай, тебя и саму легендарный Гарвард не вылечил».

Как ни странно, но после этого разговора у Ани стало немного легче на душе. Они объяснились и теперь могли снова делиться всеми тревогами, в том числе и по поводу болезни Адама — какой бы она ни была.

— Конечно, если ставить дифференциальный диагноз, — продолжал Адам, стараясь сохранить бесстрастный тон по отношению к самому себе, — нельзя исключать и такую вещь, как опухоль.

— Только не это! — в ужасе вскинулась Аня.

— Я бы не стал паниковать прежде времени, — продолжал он. — Эти механики по мозгам теперь владеют и хитроумным лазером. В одну минуту могут исправить поломку.

Аня была так напугана, что не стала говорить о том, что Адам упускает из виду множество других возможных вариантов.

Он снова нарушил молчание:

— А знаешь что? По зрелом размышлении я бы не стал из-за этого рваться домой. Во-первых, несмотря на все клятвы Гиппократа, наши ученые коллеги все же позволяют себе болтать на стороне, так что любая моя проблема тут же начнет обсуждаться за коктейлем. Здесь тоже есть крупные специалисты. Может, съездим в университетскую клинику и пороемся в Международном медсправочнике?

Она кивнула.

Как ни странно, оба умудрились уснуть и проспали до утра. Потом позавтракали в номере и отправились на поиски целителя.

Библиотекарша в университетской клинике сама неделю назад присутствовала на лекции Адама и сейчас обрадовалась, что Куперсмиты обратились к ней за помощью.

— Дай мне, — попросила Аня, усаживаясь за клавиатуру компьютера. Эти стандартные манипуляции действовали на нее успокаивающе, а ей крайне необходимо было занять себя каким-то полезным делом.

Несколько ударов по клавишам — и они набрели не просто на специалиста соответствующего профиля в Сиднее, а такого, кто находится всего несколькими этажами ниже.

— Хочешь, я спущусь и договорюсь о встрече? — вызвалась Аня.

— Нет, нет, — отказался Адам. — У меня такое чувство… как бы это сказать? — будто я голый. Меня здесь все знают. Ты же видела, как библиотекарша вокруг нас выплясывала.

— Адам, — мягко пожурила Аня, — ты хочешь, чтобы я поискала среди антарктических пингвинов? Австралия достаточно далеко от Бостона, и на том спасибо.

Поразмыслив, Адам ответил:

— Да, а Новая Зеландия еще дальше от избитых маршрутов. Может, поищешь там?

Аня пожала плечами и вернулась за компьютер.

Увидев на экране результат поиска, она сразу поняла, что этот вариант Адаму понравится. Высшая школа медицины университета Отаго, город Данидин, новозеландский остров Южный — едва ли туда была проложена дорожка медиками со всего света. И тем не менее тамошний медицинский факультет считался одним из лучших в мире.

Заведующий нейрохирургическим отделением Джеймс Муди имел прекрасную репутацию в международной медицине, а более детальный поиск позволил убедиться и в том, что его клиника оснащена самой современной аппаратурой, позволяющей обследовать различные участки мозга.

Аня не ошиблась. Адам сразу бросился записывать номера телефона и факса Муди.

Во время первого разговора новозеландский профессор энтузиазма не проявил, тем более что Аня пыталась выполнить весьма сложную задачу — не сказать лишнего и одновременно дать ему как можно больше информации. Он вслух удивился тому, что доктор Куперсмит не хочет обратиться за помощью к кому-нибудь из его именитых коллег в Австралии.

Но Аня проявила завидную настойчивость, и Муди уступил. Встреча была назначена через два дня.

Все эти два дня и Аня, и Адам жили как на иголках. Изменился и их распорядок дня. Оба решили, что Адаму стоит пока воздержаться от привычных пробежек на свежем воздухе и заменить их тренировками в тренажерном зале гостиницы.

Оба старались поддержать и успокоить друг друга, но в душе каждый трепетал при одной только мысли о возможном диагнозе.

Из Сиднея они перелетели в Окленд, там пересели на самолет до Данидина, где провели бессонную ночь у телевизора. С утра пораньше отправились в лабораторию сдать кровь на анализ и ровно в девять стояли в приемной у профессора.

Это был мужчина около пятидесяти, с продубленной солнцем кожей и густой шевелюрой седых волос. Он источал открытость и дружелюбие и совсем не походил на нейрохирурга.