Сильные души (ЛП)

— Я буду не прочь попросить Джанет сделать скриншот того сообщения от Тейлор, чтобы запостить его.

У меня снова пересыхает в горле от мыслей о его маме и о том, что она, должно быть, чувствует сегодня, находясь в том доме, в котором он жил вместе с ней.

— Что, если Джанет увидит это? Я имею в виду… она потеряла своего сына. По какому праву Тейлор ведет себя так, будто это она жертва всего случившегося?

Прошлой ночью я была не в себе. Я полностью признаю это. И я оставила Джанет с врачами, чтобы она еще раз смогла увидеть своего сына. Она обняла меня, а я не смогла сказать ничего другого, кроме того, что мне жаль.

— Насколько я знаю, у Джанет нет «Инстаграм», — Мел откусывает от моего бублика, к которому я даже не притронулась. — И я не думаю, что она будет обращать на Тейлор внимание. Особенно если знает, что они расстались.

Риз целует меня в макушку.

— Вернусь примерно к семи вечера, — она указывает на Мел. — Не оставляй ее сегодня одну.

Мелинда подмигивает ей.

— Я так и планирую. Буду рядом.

— Мне не нужно, чтобы ты была рядом, — говорю я ей, закатывая глаза, и кривлюсь от того, как сильно у меня болит голова.

— Нет, нужно, — говорит Риз и закрывает за собой входную дверь.

Я жду, пока не слышу звуки ее машины, покидающей подъездную дорожку, а затем поворачиваюсь к Мел.

— Серьезно, тебе не обязательно оставаться здесь со мной. Я буду в порядке.

— П-п-пожалуйста, не надо, — шепчет он мне на ухо. — Об-б-бними… меня.

Неа. Я не буду в порядке. Я чувствую, что сейчас снова сорвусь, и не хочу, чтобы в этот момент она была рядом. Я просто хочу, чтобы меня оставили наедине со своими мыслями.

— Ты разговаривала с Ганнером этим утром?

Мел закатывает глаза.

— Все утро. Он писал мне смс, задавая кучу вопросов.

— Каких вопросов?

Я никогда не участвовала в школьных сплетнях и гордилась собой, что в последнее время начала их игнорировать, но сейчас мне внезапно стало очень интересно узнать о том, что они говорят обо мне.

Она корчит гримасу, как делает всегда, когда не хочет мне что-то рассказывать.

— Он спрашивал о том, что произошло. Кажется, он слышал, что ты резко свернула, когда увидела приближение машины.

— Я этого не делала! — кровь приливает к моему лицу, щеки начинают пылать. — Как они вообще могут говорить такое? Их там не было. Я была ослеплена его чертовыми фарами и туманом.

Что еще они говорят обо мне? Что произойдет, когда мне придется завтра утром вернуться в школу?

О, Боже, не хочу никого из них видеть.

Я тут же начинаю размышлять о возможностях не возвращаться в школу или вообще не покидать этот дом. Нет никакого чертового шанса, что Эмери позволит мне бросить учебу. В любом случае, это условие моего трастового фонда. Я должна окончить обучение в школе. Но должен же быть хоть один способ никогда не возвращаться в эту школу и не встречаться лицом к лицу с этими людьми.

Может, перевестись?

Сдать экстерном?

Эмери не позволит этого. Засранец. Особенно когда до выпуска осталось всего три недели.

От мысли о том, чтобы вернуться в школу, мне становится не по себе. Я знаю, что они думают обо мне — что я убила Чейза, что врезалась в него намеренно, но я не делала этого. Я бы никогда не смогла.

Я не хотела быть этой грустной маленькой девочкой, потерявшей своих родителей, и не хочу быть убийцей школьной суперзвезды бейсбола.

Но я такая. И пока нахожусь здесь, всегда буду такой.

Мел тянется к моей руке, понимая, что именно сейчас происходит в моей голове.

— Успокойся. Я знаю, что это не твоя вина. Ты знаешь, что это не твоя вина. Это все, что важно.

Я могу себе это сказать, но не могу в это поверить.

Глядя на меня, Мел приподнимает бровь, и на ее губах появляется едва заметная ухмылка.

— Могу я сказать тебе кое-что, что поднимет тебе настроение? Дина арестовали прошлой ночью за распространение наркотиков. Похоже, что старичок Динни-бой какое-то время не будет доставать тебя.

Наверное, для ареста было слишком много оснований.

Несмотря на то, что это хорошие новости, они не поднимают мне настроение. Приподнятое настроение не вернет Чейза назад.

* * *

Мел остается со мной весь день. Даже когда приходят копы и говорят мне о том, что по факту аварии ведется следствие, она остается рядом.

Они дают мне визитную карточку адвоката, но я не оставляю ее.

— Что-нибудь слышно от Джанет? — спрашивает Мел, переключая каналы, когда мы смотрим телевизор.

— Нет, — подняв левую руку, я чешу пальцы под повязкой, а потом рассматриваю выданные мне болеутоляющие. Я не приняла ни одной. Я хочу ощущать эту боль. Это лучше, чем боль, разъедающая мое сердце. — Я хочу позвонить ей, но боюсь. Что, если она меня ненавидит?

Мел искоса смотрит на меня.

— Куинн, она не ненавидит тебя. Ты для нее как дочь, — она откладывает в сторону пульт от телевизора, берет лежащий рядом с ней телефон и смотрит на него. — Мы могли бы принести ей цветы или еще что, — предлагает она.