Сильные страсти под жарким солнцем

Владик подал мне руку, помог выбраться, я, откровенно говоря, с трудом встала на затекшие ноги, покрутила шеей, сделала пару наклонов. Ванька последовал моему примеру. Затем мне захотелось взглянуть на наших преследователей, и я изъявила желание прогуляться на корму.

– Все, отстали, смотреть не на что, – сообщил Владик. – Двигаем к капитану.

Когда мы уже сделали два шага в направлении носовой части судна, Владик ухватил меня за локоток, приостановил и прошептал на ухо:

– Ты уж меня не выдавай, смелая. Я этого лягушатника научил по-русски здороваться, – Владик тихо хмыкнул. – Ну сама понимаешь…

– Понимаю, – улыбнулась я и посмотрела на сына: – Усек?

Ванька кивнул и напомнил мне, что он как раз поздоровался с капитаном должным образом. А я поинтересовалась у Владика, какими судьбами он оказался на этом судне. Он пожал плечами:

– Долго рассказывать. И, если честно, не очень хочется.

– И кем ты тут, если не секрет?

– Жеребцом, – ответил Владик, но выяснить я ничего не успела: мы как раз подошли к нужной каюте.

– Ну, давай, с богом! – кивнул мне Владик. – Удачи тебе, землячка. И тебе, парень! – Владик пожал Ванькино плечо, подмигнул нам и удалился.

А я постучалась в дверь, услышала на французском приглашение войти, и мы с Ванькой оказались в богато обставленной каюте, где за столом под лампой с зеленым абажуром (в этот момент не зажженной) восседал капитан – уже известный мне француз – и еще какой-то тип в платке, повязанном на голове.

– Мадам! – Капитан вскочил со своего места и опять приложился к моей ручке. А потом в очередной раз помянул мою мать, что мне уже порядком надоело, но выдавать Владика я не собиралась.

Капитан глянул на нашу с Ванькой мокрую одежду, схватился за голову, ругая себя за то, что не сообразил раньше предложить нам во что-нибудь переодеться. Второй находившийся в каюте тип встал из-за стола и на плохом французском заявил, что сейчас распорядится.

Француз, назвавшийся Анри, предложил нам с Ванькой сесть, но я воспротивилась, не желая мочить обитые бархатом кресла. Мы так и стояли посреди каюты, пока не вернулся пират. За это время с нас с Ванькой натекли две лужицы, которые, правда, быстро впитал персидский ковер.

– Простите, мадам, – обратился ко мне второй мужчина, державший в руках одежду, подобную которой мне никогда не доводилось носить, – но это все, что мы можем вам предложить.

Предложить они могли платье фасона века этак девятнадцатого, если не более ранних времен, мало того что длинное, но еще и со шлейфом и глубоким декольте. Название материала, из которого оно было сшито, я не знала, могу только сказать, что он чем-то напоминал парчу. Платье было тяжелым, и я с ужасом подумала, как бедные женщины прошлого столетия таскали на себе такой груз, тем более в этих широтах.

С Ванькой было проще – мужская одежда на корабле имелась, правда, оказалась ему несколько великовата, но все равно смотрелась не так дико, как то, во что временно пришлось облачиться мне. Ваньке предложили длинную тельняшку и короткие парусиновые штанишки.

Мы переодевались в капитанской спальне, а нашу мокрую одежду, предварительно отпоров пакеты с документами и деньгами, развесили на спинках стульев, имевшихся в помещении.

Когда мы снова присоединились к капитану и его помощнику, они вылупились на меня, вернее, на декольте, но быстро отвели глаза. Если платье в общем и целом оказалось моего размера – талия на месте, длина точь-в-точь соответствовала моему росту, – то моя грудь явно не соответствовала бюсту той дамы, для которой это платье шили, превосходя размера этак на три, если не на четыре. Я попросила какой-нибудь платочек. Мне его выдали – но не платочек, а цыганскую шаль. Так я оказалась в старинном тяжелом платье и шали, прикрывающей грудь, не прикрытую платьем. Пакеты с деньгами и документами были на всякий случай спрятаны у Ваньки за поясом штанов под тельняшкой.

Анри уже приготовил нам коньяк, Ванька, переглянувшись со мной, тоже выпил, и мы приступили к обсуждению насущных проблем.

Капитан предложил нам рассказать, кто мы и откуда. Его помощник, оказавшийся англичанином по имени Крис, спросил, владеем ли мы английским. Мне было все равно, на каком языке говорить, Ванька по-французски не лопочет, Анри английский знал очень неплохо, так что мы перешли на этот язык.

Я объяснила, что мы являемся гражданами России и были захвачены другими гражданами России во время отдыха в Хуан Долио – так же, как и раненая девушка, только ее захватили несколько раньше.

– Вы знаете, почему вас схватили? – спросил француз.

Я кивнула и объяснила это происками конкурентов моего работодателя, в фирме которого я являюсь начальником международного отдела. Раненая Зоя – его подруга. Также захвачены две его дочери. Одна точно осталась на яхте. Вторая выпала за борт при виде пиратского корабля. Спасли ее или нет, я не знаю.

– Ее потащили к берегу, когда яхта бросилась в погоню за нами, – сообщил Крис.

Мы с Ванькой посмотрели на него большими круглыми глазами.

– Каким образом? Ведь она же наглоталась воды! Ее надо было откачивать!