Сильные женщины. Их боялись мужчины

Молодости свойствен максимализм, и двадцатилетним кажется, что позади полжизни и все, что было, запутано и неинтересно. Земфира благодарна прошлой уфимской биографии и уверена в завтрашнем триумфальном дне.

Ее первый альбом писали в Москве, сводили в Лондоне, раскупали повсюду, где любят музыку и песни. Успех был ошеломительный. Земфира побила все рекорды продаж последнего времени, опередив самых-самых признанно-элитных. Музмен Андрей Бухарин почти категоричен: «Я понимаю, что талант такой безусловной силы не мог прийти только из провинции. В первом ее альбоме уже было все: настоящий голос, умение петь, своя интонация, пронзительные искренние тексты и мелодии – из четырнадцати песен любая могла стать хитом. Земфира все пишет сама, может играть на гитаре, клавишах, программировать барабаны, знает азы звукорежиссуры и к тому же в своей мужской группе безусловный лидер. Ситуация, признайтесь, явно нестандартная».

Отец Земфиры – учитель, мама – врач. В пять лет она уже тянула гаммы. Ее заметили и взяли в хор солисткой.

– У меня тогда, как оказалось, была уже интонация, а она приходит, когда учишься уверенно попадать в ноты.

По воспоминаниям старших, свою первую песню – слова, мелодию, аранжировку – она написала в семь лет. Вундеркинд? Да нет, просто талантливый ребенок. Замеченный и отмеченный кем надо: мамой, педагогом, каким-нибудь конкурсом. С ранними сверхталантами всегда морока: выбрасывающаяся из окна поэтесса Ника Турбина, выпустившая книгу в восемь лет, сгоревшая в пожаре вдохновения восемнадцатилетняя художница Надя Рушева, сорвавший голос Робертино Лоретти. Правда, не исключено, что Земфиру в сторону от зацикленности увел спорт. Она увлеклась баскетболом и одно время даже возглавляла сборную юниорскую России. Вот ведь в тысячный раз: талант в одиночку не ходит.

А о том, что призвание и судьба – все-таки музыка, песни, говорит тот факт, что в училище искусств девочка поступила едва ли не случайно. Просто проходила мимо, прочитала объявление, расписание экзаменов, пришла – и ее с ходу взяли на второй курс. Помните, Алла Борисовна, уже будучи звездой, осиливала какое-то там культурное заведение. А тут легко и без напряга. Комплимент и уфимским педагогам: понимают в талантах. Но для таких рвущихся к звездам, как Земфира, просторов России всегда маловато, им подавай Москву. Вот и Москва поддалась певице. Не прошло и полгода, и зажглась звезда. Москва приняла Земфиру по полной форме: аншлагами концертных залов, добротными студиями, неослабевающим вниманием журналистов, тьмой поклонников. Ну и, конечно, «закадровым» текстом: слухами, сплетнями, выдумками. О деньгах, о том, что они нужны для дела, для дисков, записей, она говорит регулярно. И умела их зарабатывать всегда. Мечтая о Москве, о свидании с тенью своего любимца Виктора Цоя, Земфира пела под гитару в уфимских переходах. Говорят о болезнях певицы, о некоем свойстве ее натуры к резким поступкам и выпадам. О том, что ей трудно угодить. О том, что все в ее группе наркоманы, взламывающие двери, разбивающие окна.

– А откуда меня знают? Обалдеть можно. Как журналист может узнать человека за полчаса разговора? Даже если мы будем говорить обо всем в моей жизни, как можно меня понять вот так, с наскоку?! Вот и болтают… Какая разница, какое ухо у меня болит, левое или правое?! У всех что-то наверняка болит. Все кругом больные… И уже пошло: глухая певица.