Сильный духом, холодный сердцем

— Ой, да ладно, Борисович! И водолаз должен быть, но ныряю почему-то я, если что. И кинолог в каждом отряде, но если завал, то мы Пашку рыжего зовем, потому что он один на два отряда.

— Я не профессионал. Психолога нужно.

— У тебя из десяти прыгунов…

— Остались живы восемь, — перебиваю, поднимая глаза на Петрова.

— Ну не пять же.

— Ну и не десять.

Дальше мы оба оборачиваемся на стук в дверь.

— Добрый день, господа спасатели, — входит тот, кого я с удовольствием не видел бы еще лет двадцать.

Оглядываясь по сторонам, депутат, чью тачку мы стукнули на пожаре общежития, движется ко мне. Ничего хорошего не жду, понятно, что не просто так соизволил явиться. Брезгливо осматривая стул для посетителей, стопкой бумаг стряхивает с него несуществующую пыль, потом садится, откинувшись на спинку и перекинув ногу на ногу.

— У меня для Вас, Олег Борисович Кириллов, целая куча новостей.

— Приберегли бы Вы свою кучу до лучших времен.

— Неужели вам не любопытно?

— Совершенно нет. У нас есть почтовый ящик, может послать по почте.

— Это скучно, — ухмыляется. — Хочу видеть Вашу смазливую физиономию, когда буду зачитывать.

— Простите, но моя физиономия Вас волновать не должна, я не по этой части. Интересуюсь исключительно женщинами.

— О! Ну это я в курсе, — смеется депутат.

— Ладно, если у слуги народа больше нет других дел, кроме как читать сказки вслух отряду МЧС, что же, валяйте. Но имейте в виду, что у нас работа, поэтому до первого вызова.

— Скоро у Вас не будет работы, Олег Борисович, — широко улыбается депутат, шурша бумагами.

Мне все это не нравится.

— Итак, Сиврук Игорь Геннадьевич тысяча девятьсот девяноста…

— Можно ближе к делу?

— А говорите, что не любопытный. Так вот Игоря Геннадьевича, Вы, конечно, не помните, а он Вас очень хорошо помнит.

Пожимаю плечами, скрещивая руки на груди.

— Вы оставили гореть его мать в лесу! Он лишился самого родного человека из-за Вашей некомпетентность.

Я хмурюсь.

— Помню этот случай, — опирается о стол Петров, вмешиваясь в беседу. — Нам пришлось выбирать. Мать умоляла спасти сына. Мы не могли вынести двоих сразу, помнишь? Это когда мы Витьку потеряли. Мы тогда сами ели вышли, в огненном кольце оказались, а когда потушили, уже было поздно. Ваш Сиврук был пьяный, пикник с друзьями устроил в лесу, а мать его искать пошла… Мы из-за этого козла товарища лишились!

— Я к вам не обращался, — хлопает по столу депутат, высокомерно поворачиваясь к Петрову, тот поджимает губы. — Первая жалоба!

— Не орите на моих подчиненных, заведете своих и орите на них, — реагирую спокойно.

Депутат бросает на стол веер из бумаг.

— Здесь четырнадцать жалоб. Там и отрезанные руки во время автомобильных аварий…

— Иногда нужно сделать выбор, — перебивает, снова заступаясь за меня Петров, — тяжелый выбор, и всего за долю секунды, спасти застрявшего человека, пожертвовав его конечностью, или позволить умереть, разлетевшись на миллион кусков.

— А когда вы диабетику, потерявшему сознание от очень низкого сахара, вместо укола глюкагона разрезали трахею? Это тоже был сложный выбор?

— Наш врач был на учебе, и мы подумали, что у нее аллергия, — вылез из-за двери в комнату отдыха Викинг.

— В таких случаях, необходимо носить опознавательный браслет, сообщающий окружающим о болезни! — спокойно отвечаю. — Это по правилам. Дело было в летнем кафе…

— У Вас на все найдется оправдание. У красивой, молодой женщины шрам на шее, благодаря вашей некомпетентности, Олег Борисович.

— Вы меня утомили, — зеваю, прикрывая рот кулаком.

— Ну и последок, самое интересное.

— Инопланетяне!? — ржет Викинг.

Мы все улыбаемся, поддерживая шутку. Но я прочищаю горло, становясь серьезным.

— Боксер Евгений, — он называет Лизину фамилию и по телу пробегает неприятный холодок. — Завоевал немало медалей и кубков для нашего города, а Вы, Олег Борисович…

— Какое это имеет отношение к моей работе, — не даю ему договорить.

Но депутат распыляется, замечая мою слабость:

— Здесь жалоба на Вас! Вы воспользовались своим служебным положением и принудили его жену к интиму. Муж в красках описывает, как вы заставили ее раздеться догола во время происшествия. А после, преследовали, пока не добились своего! Как вам не стыдно, Олег Борисович? А еще заслуженный спасатель года. Чем вы ей угрожали, чтобы залезть под юбку? У вас ведь своя супруга есть, пусть она нездоровая, но…

— Пошел вон отсюда!

Не могу сдержать эмоций.

— Как вы смеете, — пыжится депутат.

Мы встаем со стульев одновременно.

— Я сказал, пошел вон! Дверь там!

Глава 27

Олег

Наверное, я люблю трудности, поэтому связался с Лизой. Менять одноразовых любовниц — это развлечение, которое быстро надоедает, а вот найти женщину, от которой крышу сносит и проблем хоть отбавляй — это всегда вызов.