Сильный духом, холодный сердцем

И все-таки у него нет переднего зуба. Интересно, кто из моих ребят постарался. Вообще-то зла я на него не держу. Не такой у меня характер, чтобы злобу вынашивать годами. Просто у каждого свои границы, и только сам человек решает, когда приступать их, а когда нет. Пусть это останется на совести Викинга.

— Мы от него вначале избавились, — перебивает Игорь Петров, моя главная надежда и опора, — отправили в отряд Игнатьева, за реку, так его оттуда выперли, мол, сами взрастили, сами и разбирайтесь. Че с него возьмешь? Молодой, глупый! — машет Петров. — Я теперь с него глаз не спускаю, он у меня в туалет ходит под конвоем.

— А с жалобами что? — хмуро разглядываю собравшихся.

— Олег Борисович, я все уладил. Поговорил со всеми и собрал отказы, ну кроме одного, конечно, — затихает Викинг, опуская голову. — А еще я разобрался с нашим питанием на базе.

Почесываю нос, размышляя.

— Плевать на эти жалобы, — выкидывает бумажки в урну начальник штаба, — я тебе кинолога подарю, сразу после академии. Молодой, бодрый.

Еще один бодрый. Смеюсь.

— Олег Борисович, я хочу хоть иногда домой ходить, — грозно смотрит на меня темными глазами Глеб Дмитриевич.

Два недели спустя…

Прихожу пораньше. Здесь все такое родное, но кажется я успел отвыкнуть. Протираю пыль с пульта, аккуратно раскладываю свои вещи. Сажусь. Рация молчит, несколько раз включаю и выключаю кнопку, проверяя исправность. Немного волнуюсь, но это приятное ощущение. Сразу же вслед за мной появляется Викинг. Он строго здоровается и приступает к раскладке оборудования. Смотрю в окно, новый кинолог тренирует собаку. Шикарный шоколадный лабрадор высоко прыгает, перелетая через бревна. Сдержанно улыбаюсь, появившийся Петров раскрывает капот дежурной машины, ковыряется в моторе, регулярно протирая руки замасленной тряпкой.

— Доброе утро, — исчезает в дверях Федор, тут же начиная стучать склянками и дверцей металлического ящика, собирая аптечку на сегодня. Все это так похоже на мою привычную жизнь, по которой, оказывается, я очень скучал.

На пульте вспыхивают сразу все кнопки. Проходит сигнал и, выпрямив спину, я нажимаю «прием».

— Кириллов, отряд МЧС 1284. Что у вас случилось?

На том конце повисает пауза, а потом тишина сменяется женским визгом.

— Кириллов вернулся! Олег Борисович, такая радость!

Визг в диспетчерской перемешивается с шушуканьем, хихиканьем и женскими переговорами. Я беззвучно смеюсь в кулак, а затем, деланно строгим голосом, интересуюсь:

— У вас там никто не умирает?

Девушка на том конце прочищает горло. Мгновенно становится серьезной.

— Улица Победы, дом двадцать шесть, возгорание дачного дома. Предположительно в доме находятся дети. Пожарные уже выехали, нужна ваша помощь.

— Понял, выезжаем, — прерываю вызов.

— Викинг, Петров за мной! Федор на пульте!

— Да, босс! — все бросает Викинг и за считанные секунды собирается, запрыгивая в машину.

Глядя на это, Петров закатывает глаза, а я сдержанно улыбаюсь и включаю сирену. Машина движется с большой скоростью. Свежий ветер дует в лицо, и меня переполняет ощущение радости и необъяснимого счастья. Будто наконец-то я оказался на своем месте.

Добираясь до указанного адреса, мы сразу же приступаем к работе. Повсюду трещат балки, языки пламени опасно ласкают тело. Надеваю маску, каску и шагаю в сизый дым. Викинг идет за мной, жестом указываю двигаться налево, он кивает, знает, что далеко отходить нельзя. Через секунду, он закидывает на плечо кричащую женщину, видимо это ее ребенок где-то внутри. Викинг действует по инструкции и, кивнув мне, тащит ее к выходу. Лишним эмоциям сейчас нет места.

Беру мокрое одеяло и двигаюсь в сторону комнаты, где замечаю обои с изображением зверюшек. Оборачиваюсь вокруг себя несколько раз. Малыша нигде нет. Но по опыту знаю, что дети всегда прячутся от пожара в шкафу. Так и есть. Раскрываю дверцы и, не мешкая, накидываю на него одеяло, беру на руки и несу. Через секунду после выхода из комнаты, за спиной обваливается потолок. Сердце уходит в пятки, но такая уж у нас работа. На мгновение закрываю глаза, выдыхаю и иду вперед, почти ничего не вижу, но свою ношу, малыша лет пяти, я прижимаю к груди, как собственного.

Дом небольшой, и я в четыре шага оказываюсь на улице. Вручаю ребенка бегущей мне навстречу матери. Она совсем молодая, рыдающая, перемазанная сажей. Снимаю маску. Викинг тоже снимает и, глядя на грязных, но спасенных дачников, улыбается.

— Собирай оборудование! Где-то еще людям нужна наша помощь! — говорю строго, по существу, как и положено начальнику отряда.

Чтобы не случилось, я всегда должен быть прямолинейным и конкретным. Это одно из главных правил руководителя отряда, которому необходимо беспрекословно следовать.

Викинг не спорит, кидается выполнять.