Силою громов. Трилогия

– Ян и Карло в скором времени сорвут последнюю из печатей. А значит, Древние восстанут. Когда они сразятся с Люцифером и вдруг начнут побеждать, то что будем делать тогда?

– Видно будет после того, как они станут вести бой. Если своим оружием, которым они воевали со Светом, то у нас таковое уже имеется. А значит, мы добьём этих тварей тем же снаряжением и техникой, с которыми вошли в Царство Небесное и которых у нас в достатке…

Глава 7

В то время пока мятежники решали задачи вооружения, Арнаутов Вадим Сергеевич находился в пустыне. Подобно бедуину, он шёл в песках, ступая под палящим солнцем. Кому-то нравится преодолевать вершины и любоваться красотою гор и их могучим видом. Но Вадим был другим человеком. В утёсе он видел лишь безжизненные скалы. Их внушительные размеры чужды были ему. И снежными вершинами не был он увлечён. Но вот бескрайние пески – напротив. Безмолвие пустыни и живописность дюн его манили. Это для остальных пейзаж барханов являлся мёртвым. А для него он был живой по-своему… Сколько тайн хранили эти дюны, сколько войн перенесли, сколько жизней забрала эта пустошь, а она всё та же… Племенные распри, деление земель, любовь, история, империи – всё проходит, словно дым. И потому пройтись в ней караваном для него была мечта, как альпинисту преодолеть снежную вершину.

Однако Арнаутов здесь не искал утешения души в восхищении прелестными дюнами. Вадим был в поисках того, кто, возможно, сможет стать союзником ему. Того, кто не уступил в бою такому, как рыцарь Раймунд Тарентский. Кто отбил желание самому Люцифугу Рофокалу представать пред ним с визитом. Ибо остался только этот неизвестный, что сумеет исправить нынешний устой. Другого просто не найти…

И вот, ступая по барханам, он увидел вдалеке маленький оазис, где виднелись десять пальм и лишь один колодец. Также там располагалась хлипкая лачуга. Вадима сильно удивило, что такой воитель живёт отшельником в забытом месте. Условиями солдата, конечно же, не напугать. Но в такой пошарпанной хижине и собака вряд ли ужилась бы. Вадим попытался на расстоянии мысленно заглянуть в душу этому человеку, но безуспешно. Он ощущал там кого-то, но мысли прочесть не мог. И тогда Арнаутов направился навстречу незнакомцу.

Когда он дошёл до оазиса, укрывшись в тени пальмы, из хижины вышел мужчина, одетый в серый балахон. Из-под его капюшона виднелись лишь губы и подбородок. Ни рук, ни ног видно не было. Всё закрывало одеяние. Вадим хотел уже представиться ему, как тот начал первым:

– Здравствуй, Гавриил!

– У меня другое имя.

– Тебя я помню именно под тем самым… Зачем пришёл ко мне в такую даль? Закончить, что так давно ты начал?

– Я тебя не помню.

– Я тот, кто вдохнул в тебя пламя с Божьей силой. Я тот, кто поднял и пронёс тебя над Римом. Я ангел, что самим Господом был приставлен к тебе. Со мной ты и сразился… И имя мне Селафиил, – сказал он, медленно сняв свой балахон.

И место то осветило белое свечение. Нимб горел подобно утренней звезде. Крылья, что белее снега, распахнулись. Давно уж Вадим таких не встречал… Узрев его, Арнаутов вспомнил рассказы о том, как Раймунд Тарентский чуть не умер после встречи с ним, что сам премьер-министр ада в бою не может с ним сравниться.

– Но как тогда рыцарь, что пришёл к тебе и чуть было не погиб? И Люцифуг Рофокал тоже был сражён тобой. Ведь я тебя когда-то победил…

– Не сравнивай себя с воином, что стал подобен хищному зверю, чей смысл лишь в крови, и с подручным дьявола, кого влечет лишь власть и величие. Хоть оба очень и сильны… Твоё сердце пылало за другого… Самоотверженным ты был. Потому и нет равных человеку, чьё сердце бьётся в беззаветности!

– Но почему ты здесь?! Почему не пал в бою за Царствие Небесное? Почему при дьяволе, провозгласившем себя богом, ты стал отшельником, укрывшись в жалкой хижине, что посреди пустыни?

– Когда поднялся Левиафан, я один сразился с ним, стремясь его остановить. И в битве с морским змеем был смертельно ранен. Чудо сотворилось, что я не погиб! Израненный, лежал я долго, уже прощаясь с жизнью. И как только силы стали возвращаться, я услышал возглас со скалы. И пала на меня печаль. Моих братьев не осталось, и Отец покинул нас… Так для кого мне было вступать в бой, идя на смерть против легиона Тьмы? Ради людей, за которых я Бога так молил и которые Его презрели, войдя с оружием в Царствие Его?! Ради тебя, опьянённого жаждой мести, что дьяволу на службу присягнул?!

– Не тебе меня судить! Я был семьянином, мужем и отцом. Но Бог не даровал возможностей пребывать до старости с родными. Тебе ли не знать, скольких людей я погубил страшной смертью? Сколько земель моими войсками оккупировано? За мной всегда шли лишь страдания и боль. Такова уж моя должность нести кару Господню и быть губителем человеческим. И мне она так ненавистна! Единственного почёта, которого достичь сумел на службе у царей земных, я был предательски лишён…