Силовое предпринимательство XXI век

Как видим, использование теории заговора ведет только к увеличению возможных заговоров и мало что объясняет. Такие теории, возможно, подходят историкам, но бесполезны для социологов. Что является очевидным в данном случае, так это то, что мафия использовала неспособность правительства обеспечить безопасность и управлять рабочими доков, чтобы управлять действиями самого правительства,т. е. помочь правительству понять, что на самом деле оно хочет освободить Лаки Лучиано. Мафия успешно манипулировала фашистской угрозой (вполне реальной в то время), чтобы повлиять на решения правительства, но она не смогла бы этого сделать, если бы правительство было способно само контролировать угрозы и защищаться от них. Таким образом, наиболее важной составляющей этой ситуации являются не действия отдельных субъектов, а структура самой ситуации. «Разводка», которую мы можем также определить как косвенное управление, представляет собой способ сознательного использования в своих целях уже существующей структуры, созданной присутствием и взаимозависимостью одновременно нескольких автономных силовых структур.

ГЛАВА 9 БАНДИТЫ И КАПИТАЛИСТЫ

В середине 1990-х гг. широкую известность получили данные о масштабах организованной преступности, опубликованные Аналитическим центром по социальной и экономической политике при Президенте РФ. Согласно этим данным, преступные группировки контролировали 40 000 предприятий, включая 2 000 в государственном секторе. Три четверти предприятий выплачивали охранную дань криминальным структурам.[210] Аналитический центр РАН опубликовал еще более ошеломляющие данные, согласно которым 55 % капитала и 80 % голосующих акций находились в руках организованной преступности.[211] Основываясь на этих данных, Центр стратегических и международных исследований США авторитетно заключил, что примерно 2/3 российской экономики находится под контролем преступных синдикатов и что российская организованная преступность представляет угрозу национальным интересам США.[212]

Потом, правда, выяснилось, что цифра, названная государственной статистикой, в четыре раза превышает общее число средних и крупных предприятий, приватизированных к тому времени, и в два раза — число существующих крупных предприятий т. е. если эти данные и имели под собой какую-либо реальность, то речь шла преимущественно о мелких фирмах.[213] По мнению группы американских ученых, занимавшихся исследованием российской приватизации, «многие крупные приватизированные фирмы не приносят прибыли, а даже организованная преступность заинтересована в том, чтобы риск соотносился с выгодой. Трудно представить себе, зачем организованной преступности контролировать слабые предприятия, которые увольняют работников, имеют серьезные проблемы с наличностью, сокращают производство и борются за то, чтобы сохранить детские сады, жилье и больницы, необходимые работникам».[214]

Без понимания форм, степени и смысла контроля преступных группировок над экономикой огрубленная и абстрактная статистика может привести к искаженным представлениям. Отдельные действия по сбору охранной дани, силовое партнерство и владение акциями — все это подразумевает определенную степень контроля, однако каждое действие имеет свой характер и масштаб. Последствия такого контроля для криминальных группировок, а также для экономических предприятий окажутся различными в зависимости от характера бизнеса и экономического поведения конкретных группировок. Контроль диалектичен по своей природе и порою предполагает взаимное влияние. В результате преступная группировка может сама попасть в зависимость от экономических активов, которые ей удалось захватить, особенно в том случае, если она намеревается получать постоянные доходы от их использования. Действительная степень контроля ОПГ над частной экономикой в России может отличаться от той, что показывает приведенная статистика; к тому же сам характер и последствия такого контроля в разных ситуациях могут оказаться различными. Более того, в ходе развития преступных группировок и экономических предприятий видоизменяются и отношения между ними. Можно также предположить, что владение экономическими активами способно изменить поведение преступной группировки, и наоборот, установление криминального контроля может повлиять на структуру затрат данного предприятия.