Силуэт в разбитом зеркале

Женя и Луиза притащили своих новоявленных кавалеров и шептались с ними не переставая. При виде Альфа Тимофей удивленно вскинул брови. Огненный волк времени даром не терял! Но еще сильнее Зверева поразило внезапное появление Ирины.

– А ты что здесь делаешь? – поинтересовался он.

– Услышала о сеансе и решила прийти, – холодно ответила Зверева. – Подобный балаган – редкость в нашем городке. Когда еще такое увидишь?

Она села неподалеку от него и отвернулась. Но Тимофей кожей ощущал ее присутствие. От Ирины и правда исходила какая-то темная энергия, заставлявшая всех слегка робеть в ее обществе.

Вскоре в зале появилась и сама медиум. Ее сопровождал долговязый тип в слегка растянутом черном свитере и такого же цвета брюках. Мадам головой едва доставала ему до плеча. Маленькая и толстенькая, в длинном просторном балахоне с широкими рукавами из темно-синего бархата. Ее голову покрывал синий тюрбан, а верхняя половина лица скрывалась под черной маской-домино. На пухлой щеке карандашом была намалевана черная мушка в виде миниатюрного сердечка. Тимофей сразу вспомнил старых актрис немого кино – тогда мушки на лице были в моде. На шее медиума висела толстая позолоченная цепь, усыпанная фальшивыми бриллиантами.

– Мадам Еухения! – провозгласил долговязый тип.

Половина присутствующих в зале разразилась радостными аплодисментами. Другая половина недоуменно покосилась на своих соседей.

Медиум с улыбкой принялась раскланиваться.

– Мадам! – воскликнула Луиза. – А можно к вам записаться на индивидуальный прием?

– Конечно! – пискнула Еухения. Порывшись в складках балахона, она протянула Луизе визитную карточку. – Я принимаю в салоне в южной части города.

– Спасибо! Обязательно приду, – пообещала Луиза, убирая карточку в карман.

– Сдурела? – покосилась на нее Женя. – Что она тебе скажет такого, чего не могу сказать я, причем совершенно бесплатно?

– Просто хочу кое в чем удостовериться, – сказала Соловьева. – Это насчет мамы. Ты ведь ничего мне про нее не говоришь.

– Ее будущее туманно, поэтому и не говорю. Карты мне ничего не показывают!

Тем временем медиум окинула взглядом присутствующих и недовольно поморщилась:

– Многовато вас здесь. Это может помешать мне наладить контакт с духом.

– Мы не будем мешать, – заверила ее Марьяна. – Все сядут в сторонке и заткнутся.

– Но мы должны слышать ваш разговор, – добавила Женя.

– Чтобы потом статью написать, – продолжила Карина. – И еще интервью у вас возьмем. Дополнительная реклама никому не повредит.

– О, тогда я согласна, – тут же закивала Еухения. – Реклама – двигатель торговли.

А Тимофей все пытался понять, откуда ему знаком ее голос.

– И не забудьте накинуть сотню сверху на мой гонорар, – покосилась медиум на Алену Александровну. – За лишние хлопоты.

– Да, конечно, – согласилась Сухорукова. – Видимо, придется.

Кадиша громко хмыкнула, но промолчала.

– Вам уже приходилось присутствовать на подобных сеансах? – спросил у собравшихся помощник медиума.

Большинство присутствующих покачали головами.

– Хорошо, – усмехнулась мадам. – Ваша задача – не подходить близко к моему столу. Сидите на своих местах и наблюдайте за происходящим на расстоянии.

И она вышла в центр зала, где был расстелен толстый ковер, на котором стоял круглый стол, покрытый длинной скатертью. По обе стороны от стола возвышались два вертикально установленных зеркала в черных деревянных рамах. На столе горели две свечи и лежала колода карт.

Участники затихли. Свободных мест не осталось. Тимофей поискал глазами Лизу – девушка заняла стул в другом конце ряда, рядом с Аленой Александровной.

– Все присутствующие должны хранить молчание, – заунывно произнес помощник Еухении. – Заговорив, пошевелившись или встав со стула, вы нарушите ход сеанса. А деньги мы не возвращаем! – добавил он многозначительно.

Все снова одновременно кивнули.

– Никаких телефонов и включенных камер! – добавила Еухения. – Это мешает мне сосредоточиться. Если увижу, прекращаю все в тот же миг. И деньги не верну!

Медиум сделала помощнику знак, он подошел к входной двери и щелкнул выключателем. Зал мгновенно погрузился во тьму, пространство между витринами освещали только свечи, стоящие на гадальном столе.

Мадам Еухения уселась на стул, взяла в руки колоду карт и так мастерски их перетасовала, словно всю жизнь работала крупье в казино. У Жени вытянулось лицо. С гадальными картами так не обращались, они требовали особого, трепетного отношения.

– А теперь слушайте и смотрите, – торжественно объявила медиум. – Вас ждут такие невероятные чудеса, что вы просто со стульев попадаете!

– Мы постараемся удержаться, – сдержанно произнесла Алена Александровна.

Кто-то нервно хихикнул. Тимофей невольно покосился на сидящую неподалеку Ирину Звереву. Даже в полумраке было видно, как та буравит Еухению хмурым взглядом.