Силуэты

Сейчас это трудно себе представить, но все же это было так. В Третьяковской галерее со стен исчезли многие замечательные произведения художников XVIII и XIX веков; немногие оставшиеся в развеске шедевры терялись, окруженные маловыразительными полотнами и рисунками третьестепенных художников, которые удостоились такой широкой экспозиции единственно для доказательства, что они выражают тот же самый «классовый стиль», что и произведения выдающегося художника, к которому они близки, — а это и считалось тем главным, что может дать искусство. Менее ярко, но все же очень сильно «антибиографическое» направление такого рода проявлялось и во всех других областях культуры. Даже авторы монографических исследований главное свое достоинство полагали не в характеристике особенностей изучаемого деятеля, а в выявлении его сходства с тысячами людей его «классовой прослойки». Гражданская история, история науки, история искусств — все теряло свое многообразие, свою многоцветность, все сводилось к некоторому набору теоретических абстрактных схем.

Навлекая на себя немало гнева и насмешек за свой «эклектизм», Луначарский последовательно и упорно отстаивал против вульгаризаторов подлинно марксистское понимание культуры; он прослыл при этом — и не напрасно! — защитником конкретно исторического исследования. В этом была одна из больших заслуг Луначарского перед советской культурой.

Закономерность, постоянная зависимость между причиной и следствием, отнюдь не равнозначна однообразию, исключающему индивидуальные качества явлений. Своеобразное скрещение причин вызывает и своеобразные следствия. Особенно это важно помнить, имея перед собой общественные процессы.

То же самое, и еще в большей мере, относится к общественной характеристике отдельных личностей.

Но ведь поведение, мышление, направление деятельности каждого человека всегда имеет в своей основе тенденции того класса, к которому он принадлежит. Не является ли пристальное внимание к особенностям одного человека выделением его из класса, отрицанием классового характера культуры в буржуазном обществе, уклонением от марксизма?

Такие возражения и сомнения повторялись, как мы уже говорили, очень часто и очень громко на первоначальной, незрелой ступени нашей советской историографии, когда многими теоретиками ценность конкретно-биографической литературы отрицалась совсем. Однако возражения этого рода свидетельствовали о поверхностном понимании марксистских взглядов на классовое строение общества и на отражение классовой борьбы в сознании отдельных личностей.

Великие основоположники марксизма неоднократно напоминали: неверно рассматривать классовое общество как общество, составленное из классов. Это единый, но внутренне противоречивый организм, это общественное целое, разделившееся внутри себя на классы. Из этого вытекает чрезвычайно важное следствие: если общество не составляется из классов, а разделяется на классы, то хотя жизненная практика класса ограничивает мышление принадлежащего к нему человека, но ограниченность эта далеко не так абсолютна, как думают вульгаризаторы классовой теории. По их мнению, каждый человек наглухо замкнут в «психоидеологии» своей общественной группы, ничего чуждого ей понять не способен и ничего другого, кроме своекорыстных интересов этой группы, защищать не хочет. На самом деле в процессе классовой борьбы не редкостью бывал (и бывает) переход отдельных людей с одной социальной точки зрения на другую. Притом, как свидетельствует история, чем значительнее личность человека, тем шире ему доступно понимание интересов всего общества и даже человечества в целом. Выдающаяся личность характеризуется способностью отражать в своем уме сложнейшее сплетение и пересечение реальных противоречий жизни. Гениален тот человек, который способен вместить в своем сознании огромное количество идей и явлений. Его взгляды не обусловлены только его собственным положением или теми идеями, которые он получил в начале своей жизни, — вообще тем, что относят к «лично-биографическим фактам» в узком смысле. Все это лишь первые возможности, с которыми он вступает в жизнь. Действительная же его биография, действительная особенность его личности и ее значение заключаются в том, что он оказался способным воспринять глубже и выразить сильнее, чем другие, жизнь своего общества, своего времени, в том, что он, преодолевая ограниченность, налагаемую особенными условиями его собственного существования, возвысился до понимания ведущих тенденций своего времени.

Какое значение придавал Ленин марксистскому изучению идеологического развития замечательных людей, это видно из его статьи «Памяти Герцена», из его статей о Льве Толстом.