Силуэты разведки

Родился я в 1945 году в Днепродзержинске. Окончил среднюю школу, техникум. Какое-то время работал слесарем на заводе. Уже тогда, помню, была мысль, желание — желание работать в органах госбезопасности, в разведке.

Потом пошел в армию. Там, наверное, ко мне присматривались. Потому что к концу службы, после определенной работы со мной, предложили поступить в Высшую школу КГБ. Но так получилось, что решение этого вопроса несколько затянулось, а я тем временем поступил в Московский университет, на исторический факультет. Проучился год и поступил в Высшую школу КГБ.

— То есть, Московский университет вы бросили?

— Нет. В университете перевелся на заочное отделение и начал учиться и там, и там. Отучился пять лет, закончил учебу, после чего меня направили на оперативную должность.

— Выпускников Высшей школы направляли во все республики Союза?

— Да. Часть Людей оставляли в Москве, часть — распределяли в республики. Мне тоже предложили остаться в Москве. Но из каких-то, наверное, едва просыпавшихся в душе патриотических соображений решил поехать в Киев. Прибыл в Украину. Явился в центральный аппарат. Генерал, который занимался кадрами, спрашивает: «Ну, что? Куда тебя направить?» Я молчу. У него за спиной — карта Украины. Он сидел, не оборачиваясь к карте, вскидывает руку и пальцем определяет точку. Тогда встает, смотрит на карту — куда же попал его палец? — и говорит: «Вот. Поедешь в Харьков».

Приезжаю в Харьков. Там начальником областного управления был очень интересный человек, уникальная личность, генерал Фещенко. Мы с ним потом полтора года работали, как говорится, душа в душу. Я к нему зашел, представляюсь. Он поговорил со мной. А перед тем он уже ознакомился с моим личным делом, и говорит: «Будеш працювати у розвідці». А тогда в каждом областном управлении КГБ были разведподразделения. «Підеш працювати, — сказал генерал Фещенко, — молодшим оперуповноваженим». Нужно было пройти все ступени. И начал я там работать по линии разведки. Старались мы, конечно, делать все на отлично. Западные дипломаты побаивались заезжать на Харьковщину. Были определенные результаты, и вскоре мне предложили перейти на работы в Киев. С 1976 года я уже был в Первом управлении в Киеве.

— Вы работали по линии разведки внутри Украины — то есть, вербовали приезжающих сюда иностранцев и т. д.?

— Да. Работали в Украине, бывало, выезжали и в другие республики Союза.

— В то время вы, наверное, набирались опыта, еще более повышал и свой образовательный и профессиональный уровень..

— В 1979 году я закончил Краснознаменный институт имени Андропова.

— Как я понимаю, Институт имени Андропова — это несколько лет спецподготовки для людей, уже получивших высшее образование?

— Да, этот институт дал очень мощную теоретическую и практическую подготовку для работы именно за рубежом. Преподавали нам выдающиеся люди. Например, некоторые разведчики, работавшие по атомной бомбе, некоторые члены знаменитой Кембриджской пятерки, в частности, Ким Филби. Люди, которые нас учили профессии — это одно, наверное, самое главное достоинство этого специфического учебного заведения. А второе достоинство — уникальная закрытая библиотека. Каждую свободную минуту я старался провести в ее залах, из которых вынос книг строго-настрого запрещен. Именно там я видел целые тома документов, с фотографиями, с вещественными доказательствами, зверств украинских националистов в годы Великой отечественной войны. Уже тогда я все это знал. И это, кстати, в какой-то степени мне помогло тогда, когда я работал в Нью-Йорке и там уже напрямую стыкался с этими людьми.

После института опять же предложили на какое-то время остаться на работе в Москве, а потом ехать в длительную командировку в одну из англоязычных стран. Но я опять решил новый этап работы начинать из Киева. В то время внешнюю разведку Украины возглавлял всем известный сегодня генерал Мякушко. Он тогда направил в Москву телеграмму, что мы, мол, имеем виды на такого-то товарища.

Потом какое-то время работал здесь, в Киеве, в аппарате Первого управления, по линии внешней контрразведки. Вскоре начал работать еще и в МИДе. Дипломатическая должность использовалась для прикрытия. Думаю, говоря об этом, не разглашаю какие-то особые секреты, ведь о тогдашней схеме прикрытия сегодня уже все знают.

Тогда днем я отрабатывал в МИДе, а вечером — трудился на основной работе, в Первом управлении. В тот период, как сотрудник МИДа три раза ездил на сессию Генеральной ассамблеи ООН, в Нью-Йорк. Это была своеобразная обкатка, подготовка к предстоящей более серьезной работе по линии внешней разведки.