Силуэты разведки

После этого случая мне пришлось тщательно отработать технику чтения вверх ногами и затем неоднократно использовать ее для изучения важнейших документов на столе у моего знакомого. Конечно, я понимал, что он дает подсмотреть материалы выборочно, руководствуясь какими-то своими соображениями, но и это представляло колоссальную ценность. А воочию мы говорили о погоде, рыбалке, детях, политике.

— Анатолий Викторович, в то время, судя по фильму «ТАСС уполномочен заявить», в Африке было неспокойно, часто случались перевороты и в этот процесс активно вовлекались иностранные разведки. Вас это каким-то образом коснулось?

— Во-первых, в реальности события разворачивались не в Африке, как это показано в фильме, а в другом месте. Хотя в остальном все построено на конкретных событиях с небольшим домыслом Юлиана Семенова. Кстати, директором этого фильма был мой приятель, который знал, чем я занимаюсь. Я как раз находился в Москве между загранкомандировками, и он предложил мне быть консультантом сериала. Но в конечном итоге руководство КГБ назначило консультантами представителей контрразведки, ведь это была их операция.

Что касается остального, то мне пришлось быть свидетелем четырех государственных переворотов и одной гражданской войны. Первый раз это произошло в 1966 году в Гане, где я в то время был уже заместителем резидента советской разведки. По нашим меркам, он носил антисоветскую направленность и был инспирирован извне. В три часа ночи началась стрельба. Нужно было срочно ехать в посольство и информировать Москву. Сначала сел в машину, но затем передумал, решил, что пешком безопаснее. Всю дорогу, а это около километра, вокруг хаотично летали трассирующие пули. Все остальные дни тоже приходилось проводить на улицах, чтобы докладывать реальную картину, даже подвозить солдат с оружием.

В следующий раз, уже в другой стране, как-то во время очередного путча поздно вечером возвращался на машине домой после встречи с источником. Неожиданно останавливает военный патруль. Автомат Калашникова в грудь, обыскивают. Начинаю протестовать, объяснять, что я дипломат, показываю на номера автомобиля, предъявляю паспорт. Никакой реакции, даже наоборот, раздражаются, передергивают затвор и кладут палец на спусковой крючок. В это время я замечаю, что сержант пытается что-то прочитать в моем паспорте, держа его вверх ногами. Ну, думаю, плохи мои дела, раз ребята даже в школе не учились. К счастью, неожиданно подъехал офицер, быстро во всем разобрался, извинился за подчиненных, мол, что с них возьмешь, безграмотные. Напоследок у меня еще хватило сил шутить, что чуть не схлопотал пулю из своего же автомата. Посмеялись, обнялись, и я в холодном поту поехал дальше.

— Известно, что существует неписанный кодекс поведения разведок. Одно из его положений требует не вербовать «под чужим флагом» — что это значит в современных условиях?

— Это значит: нельзя вербовать под флагом той страны, с которой существуют очень хорошие межгосударственные отношения.

Кстати, в апреле 1992-го года в Алма-Ате состоялось совещание руководителей разведок стран бывшего Советского Союза, за исключением трех прибалтийских карликовых государств. На этом совещании было принято такое решение: каждая страна берет на себя обязательства — не вести разведку друг против друга.

И если уж говорить о кодексе чести, то в разведке есть принцип корпоративности. Это когда все сотрудники разведки, не потому что они любят или не любят страну своих соперников, не допускают таких действий в отношении коллег по другую сторону баррикады, которые бы кончились кровью или смертью. То есть кодекс чести требует уважения труда разведчика, который не является нашим другом.

— А как же аварийные ситуации на дорогах?

— Это контрразведка делает. Вы же знаете, что, например, дипломатическая служба построена на принципе паритетности. Так и в разведке. Если я тебе сделаю бяку, то ты мне ответишь тем же. Хотя подковерная интеллектуальная борьба идет постоянно.

У меня, кстати, Нигерии были хорошие отношения с резидентом ЦРУ. Кстати, он прекрасно знал, что я знаю, что он — резидент.

Резиденты ЦРУ, в отличие от других, стремятся приоткрыть завесу таинства, подрасшифровать себя. И знаете из-за чего? Если вдруг кто-то пожелает предложить свои услуги, чтобы знал, к кому обращаться. А, вообще-то, американцы — самый перепуганный народ в отношении инициативников. Я, например, всегда говорил: «Никогда не гоните, давайте посмотрим, кто к нам пришел».