Силуэты снов (СИ)

Я села на торчащий из песка толстый сухой корень. Марсен встал поодаль. Такой ни на шаг не отпустит. Как же мне в следующий раз оторваться от него и добраться сюда? Неразрешимая задача, над которой стоит подумать.

— Садись, что ты маячишь? — я хлопнула ладонью по корню. Марсен покачал головой:

— Я не имею права. Я на службе.

— Сядь, в конце концов, Виллен сказал, что ты мне подчиняешься.

Марсен подошёл, но не сел на корень рядом со мной, а опустился на песок. Я не стала настаивать, поскольку странный архаичный этикет этого мира никак не хотел укладываться в мои представления о том, как следует общаться людям.

— Не сочти за дерзость, Рэста, но никогда не говори Виллену или кому-нибудь из его клана то, что ты мне говорила в вертолёте, — медленно произнёс он, глядя в сторону.

— Что же такого крамольного я сказала?

— Я не хочу снова обсуждать вопрос о верховенстве миров, но за подобную… — он слегка замялся.

— …ересь? — помогла я ему.

— Можно сказать и так. За это многие люди в течение веков платили жизнью.

— Ну, допустим, я все-таки захочу прояснить этот вопрос. Что же меня ждёт?

— Смерть, — как нечто совершенно естественное, сообщил Марсен.

— А после?

— Что после?

— После смерти. Что будет с моим сознанием после смерти? Оно ведь, кажется, вечное и бессмертное.

— Оно будет блуждать в глубинных мирах, пока не воплотится во вновь рождённых личностях, одной или нескольких.

— Так стоит ли горевать о собственной смерти, если в любом случае есть перспектива?

Марсен невесело засмеялся:

— Все равно хочется задержаться в этой жизни.

— А-а, даже несмотря на перспективу бессмертия? Личные ощущения расходятся с официальными ожиданиями? Так вот, мои личные ощущения после перемещения по нескольким мирам сильно расходятся с официальной доктриной верховенства вашей так называемой иерархии. Отчего-то меня не вдохновляет ни моё новое высокое положение в вашем мире, ни те надежды, что возлагает на меня Виллен. И боюсь, мне придётся его сильно разочаровать.

— Тебе незачем мне об этом говорить, — Марсен был в смятении.

— Тебе тоже незачем говорить об этом Виллену, если это тебя беспокоит. Я сама ему скажу.

— Как хочешь. Только зря ты думаешь, что твой отказ надолго отдалит проникновение Первого мира в другие реальности, — печально ответил Марсен. — Я принадлежу к тому же клану, что и Даррина. Наши люди сплотились вокруг Виллена в надежде впоследствии получить многое в иных мирах. И они помогут Виллену, так же как они помогают ему сейчас своим молчанием.

— Молчанием о чем?

— О том, что Виллен ждёт своего преображения. О том, что он не по праву занимает своё верховное положение. Когда он сам сможет открыть дверь, все поймут то, о чём сегодня знают лишь несколько человек. Но к тому моменту Виллен-обманщик превратится в их глазах во всесильного Виллена-предводителя, истинного иерарха реальностей, открывающего пути. Он будет прощён.

Молчаливый телохранитель, дежурящий в холле, как много он знал. Как ошибался Виллен. Наверняка неглупый, уже многих осиливший и вырвавший себе и своему роду надлежащее положение, Виллен оказался просто игрушкой для теневых «серых кардиналов». Волшебная сказка о высших правителях миров обернулась обычной вознёй под ковром.

— Хороши, иерархи чёртовы… Между собой разобраться не могут, а ещё лезут другими править… — рассердилась я. — Если бы я знала, как вас тут запереть навсегда, сделала бы, не задумываясь…

Что, в сущности, решит моё бегство отсюда? Они найдут, рано или поздно, способ открыть себе пути. Не сейчас, так через столетие… Интересно, врут ли их легенды об эре Первого мира? Если нет, почему история моего мира упорно молчит о ней? Что она, прошла незаметно? Или же она закончилась для нашего человечества «полной потерей памяти»?

— Марсен, почему вы оказались запертыми? О какой «трагической ошибке» говорил Виллен?

— Знаешь, мне не очень-то хочется об этом говорить…

— Тебе придётся. Иначе Виллен узнает кое-что о том, что некоторые его секреты перестали быть таковыми, — я перехватила тяжёлый взгляд Марсена и добавила:

— А если ты захочешь убить меня прямо здесь, не забывай, что Виллен потребует с тебя отчет.

— Глупости. Свою работу я знаю. Если тебе непременно нужно знать все сразу, я могу сказать то, что знаю. В этом нет тайны, просто мы не любим об этом говорить.

Он немного помолчал и, наконец, заговорил тихо, но чётко: