Сильва (СИ)

Она любила и что еще более удивительно умела ловить ворон и воронят. Вороны очень хитрые птицы. Они умело заманивают собак, водят их за нос и не даются в пасть. Сильва была еще неопытной молодой собакой, когда на прогулке увидела хромую ворону.

Лед на Клязьме местам был уже тонок, ворона же играючи прыгала по льду, волоча за собой крыло. Сильва ринулась на охоту, ворона отлетала недалеко и снова волочилась по льду, все дальше от берега, увлекая глупую собаку за собой. Сильва, охваченная волнением перед поимкой дичи, кралась к вороне. Лед треснул, Сильва провалилась в ледяную воду, пытаясь опереться лапами на края полыньи она ломала лед и продолжала барахтаться. Стоящий на льду у берега папа ничем не мог ей помочь, лечь и ползти означало провалиться самому, она была далеко от берега, ни такой длинной палки, ни чего-то более подходящего не было. Сильва боролась в ледяной воде. Ворона перестала хромать и спокойно наблюдала, довольная результатом. Лед ломался, Сильва ныряла, выныривала и продолжала пытаться вскарабкаться на лед. Ничего не получалось, папа видел, что она устала и сил осталось не надолго. Не знаю, что подсказало ему сделать то, что он сделал, но он снял с себя куртку и с криком "Сильва, я домой!" бросился бежать от реки. Видя, что хозяин убегает, она собрала последние силы и выкарабкалась из ледяной полыньи, побежала за хозяином, который оборачиваясь увидел это и повернул обратно к ней навстречу, завернул ее, трясущуюся в куртку и побежал с ней на руках домой. Дома налил ей в пасть водки, пятьдесят граммов и собаке не повредит.

С того раза Сильва не велась на игры ворон, она загоняла актеров под куст и душила, ворона верещала, над нами темнело небо, слыша верещание собрата, другие вороны заволакивали стаями все и мы тщетно пытаясь выдрать у Сильвы из пасти орущую полуживую птицу, неслись все вместе к дому. Иногда они пикировали на нас сверху, чаще всего когда Сильва душила птенцов-воронят. Мы не сильно ругали ее, у нее был повод их ненавидеть.

Дети способны видеть шире, замечать мелочи и радоваться им, как я хочу так же неподдельно радоваться сидя в луже и разбрызгивая холодную воду. Они умеют быть перманентно счастливы по мелочам, улыбаться без видимой причины, и накапливать счастье ежедневных маленьких свершений.

Вырастая, мы теряем эти способности, взамен приобретая способность накапливать боль, а иногда и злость, зависть. Мы не видим счастья в шуршащих осенних листьях под ногами, но боль чужих людей нам становится ближе, мы плачем с теми, кто встречает родных в аэропорту с самолета, который уже никогда не прилетит, мы молчим с теми, кто несет цветы и зажженные свечи к остаткам стен первой школы Беслана, мы знаем что, никто и ни от чего не застрахован и стараемся не зарекаться. И нам остается только завидовать этим чистым сердцам, полным счастья и радости и надеяться, что на их долю не выпадет непреодолимая боль.

Сейчас уже и не припомнить всех веселых, забавных, интересных случаев с Сильвой, свидетелями которых мы были. Сейчас кажется что она была всегда, всегда со мной, всегда рядом, всегда для меня. И никакие сгрызенные туфли, вынутые и исжеванные стельки, а эта операция проделывалась с обувью всех, кто приходил к нам в гости, никакие мелкие огорчения не смогут затмить то счастье, ту радость и любовь которую дарила нам и которой учила нас Сильва.

Я не хочу рассказывать о случаях, которые возможно сократили ее жизнь, когда две неуправляемые своими хозяевами-алкашами собаки напали на нее на прогулке, одна из этих собак была убийцей скотч-терьера Гоши. Таких нападений было два, было и промывание ран и долгое лечение и прогулки, когда мы на руках выносили Сильву гулять. Конечно, эти травмы не могли не отразиться на ее здоровье, но ее любовь к жизни затмевала все. Я никогда не видела настолько солнечной собаки.

Приближался 2000 год, 27 декабря, уже покашливающая Сильва, которая к тому моменту гуляла недолго и немного, все же третий этаж, не просто спустилась во двор, она обошла дом, погуляла хорошо и до поздней ночи ждала брата. Рано утром меня разбудили попрощаться. Попрощаться с частью моей жизни, с любовью и верностью, сильнее которых не будет уже никогда, попрощаться с моей Сильвочкой.

Папа нес ее до нашего участка, что бы похоронить там, в яме, которую приготовили еще осенью для посадки яблони. Это была самая тяжелая ноша, с которой ему приходилось идти. Четырнадцать лет совместных прогулок, игр в перетягивание носков, охоты, бесед о жизни, пусть собеседник и не говорил, но как слушал. Четырнадцать лет безграничного счастья быть рядом с тем, кто умел жить и ценить жизнь.

Прошло 16 лет, яблоня, посаженная весной 2001, уже плодоносит очень вкусными конфетными яблочками. Мы называем ее Силькина яблоня. В каминной комнате стоит ее портрет, нарисованной замечательной художницей Еленой Язиковой. Выполнив заказ на портрет по фото Елена отправила его почтой из Новосибирска, а мы получили его 28 декабря 2015 года, ровно через 15 лет после ухода Сильвочки.