Silver Elephant

Из здания суда выбежал Леонид с несколькими людьми, оглядываясь по сторонам. Кто-то устремился к раненому, чтобы помочь.

– Стойте! Не трогайте! Два выстрела в грудь, ни один врач не успеет спасти, дайте ему насладиться последними секундами жизни, – Леонид попытался оттеснить посторонних.

– Спасибо… За всё… – еле выговорил Владимир.

– Тебе спасибо, что дал хоть немного поверить, что я на этом свете не просто так, что я живой, что могу бороться! Спасибо! – произнёс Леонид уже над бездыханным телом.

Эпилог

Новость о смерти Владимира разлетелась по всему городу. За Виноделом началась жестокая слежка, ему не давали прохода, что существенно осложняло ведение бизнеса. Возможно, Владимир понимал, что только таким способом можно встряхнуть общество.

Трускарёва проводили как героя, несколько богатых предпринимателей оплатили его похороны. На траурной церемонии присутствовало много народу, однако к месту захоронения, неподалёку от могилы отца, отправился только Леонид, оказавшийся действительно самым близким человеком.

– Наверное, не любит наш мир справедливых, борющихся за свои права людей! – произнёс заметно постаревший судья, и болью в сердце отозвались воспоминания о двух товарищах: одном – из далёкого, а другом – из недавнего прошлого.

Человек много говорит и многого не понимает

Человек много говорит и многого не понимает.

Может, хоть один из тысячи что-то осознает?

"Куда катится этот мир?"– вопрошают однодумы.

А толковые будут катить его,

Ведь не все они угрюмы.

Тема коррупции – это классика нашего барства.

Мудрого, честного, рачительного?

Нет, скорее, неправедным путём стяжавшего

богатство.

Конечно, уважать таких людей – безумство.

Но главное – для себя уяснить,

Являешься ли ты тем, кто чинит паскудство.

Дайте бедному негодяю денег, а также полгода.

Купит он себе дом или отдаст свои кровные в

пользу народа?

Если же изначально благородство хлещет из тебя

как фонтан,

Ты никогда не положишь чужого в карман.

Вот тогда говори, а лучше твори!

И следом сильных мира сего побори!

Отзыв о повести.

Герой повести с присущим юности максимализмом бросает вызов «сильным мира сего». Цель благородна – наказать разрушителей человеческих судеб по закону. Однако главный враг изначально неуязвим. Тем интереснее наблюдать за развитием почти детективного сюжета, в котором личные взаимоотношения подвергаются испытаниям на прочность, сталкиваясь с антигуманными принципами общественного устройства. Местом действия избрана дореволюционная Россия начала XX века. В целом автору удалось передать исторические и социально-бытовые реалии, языковые особенности эпохи. Отдельные сленговые вольности в речи персонажей, на первый взгляд кажущиеся анахронизмом призваны подчеркнуть связь времён и актуальность вечных российских проблем. Форма повествования преимущественно

диалоговая, благодаря чему детально прослеживается ход мыслей героев, «слышатся» их чувства и настроения. И хотя душа человеческая – потёмки, или, следуя логике автора, «дремучий лес», который таит в себе массу сюрпризов, творческая личность никогда не остановится в попытках постичь её. С этой точки зрения данный художественный опыт можно считать удачным. Если говорить об индивидуально-авторских стилевых особенностях, то стоит отметить

достаточно богатый образный ряд (в развёрнутых

описаниях и рассуждениях встречаются нетривиальные метафоры и сравнения), ироничность (содержится в характеристика некоторых действующих лиц), лиризм

(проявляется в тонком восприятии мира природы и традиционных человеческих ценностей). И в заключение: хотя главному персонажу повести немного свойственно «донкихотство», серебряный слоник, по счастью, из настоящего металла.

Аморальный психолог

В одном процветающем зажиточном городе жил профессиональный психолог. Работал он много и был хорош в своём деле. У него имелась, как он сам говорил, «частная, немало известная клиника». Дама по имени Лариса подошла к старому дому и посмотрела его номер, сверяя адрес с листочком, оторванным от объявления на автобусной остановке.

– Неужто это золотая клиника психологической помощи? – с недоумением пробормотала она. – Нет, ересь какая-то!